В вихре (СИ)

  Родители были встревожены. Накануне с отцом по защищённому каналу связался генерал в отставке Панака, дядя капитана Тайфо. По словам Панаки, в Тид прибыл некто, имеющий отношение к последним дням жизни моей сестры, Падме. По просьбе родителей мы все - я, мой муж Даррен, моя племянница Пуджа, старшие в семье, - спешно отправились в Варыкино, загородную резиденцию.

  Когда мы приехали, нас встретили, кроме родителей, бывшие телохранительницы Падме. За прошедшие годы я упустила Дорме и Сабе из виду, хотя они не раз спасали жизнь моей сестры. Все в доме были очень взволнованы, мама, всхлипывая, принимала лекарства, отец с кем-то говорил по холонету в закрытой комнате. Даррен попытался задать вопрос, - у мужа громкий голос, - но на него зашикали, а мама умоляющим жестом показала: потише, пожалуйста! Я тихо спросила:

  - Что случилось? За домом следят? Прослушивающие устройства?

  - Нет, - твёрдо сказала Дорме, - мы проверили, здесь чисто. В спальне наверху гость.

  - Гость? - непонимающе повторила я, и вдруг меня осенило. - Он уже здесь? Кто он такой? Когда появился? Почему плачет мама?

  - Ты задаешь слишком много вопросов сразу, тетя, - одернула меня Пуджа. Она служила в Сенате, считая себя преемницей Падме, хотя семья была против её выбора карьеры.

  - Он приехал ночью, за несколько часов до нас с вами. С ним разговаривали только ваши родители. Они убеждены, что это очень важный гость, и все должны его услышать, - пояснила Сабе.

  Обе телохранительницы были одеты в тёмные платья, - знак скорби по сенатору Амидале. На Набу ближайшее окружение королевы или короля сохраняет верность монаршей особе даже после его/её смерти, а моя сестра к тому же считалась воплощением древнего гризмальтского божества. Нет пророка в своём отечестве, и я лучше других знала, что моя маленькая Падме была человеком, но она также была душой нашей семьи и защитницей Набу во время вторжения Торговой федерации.

  Так мы провели в большой гостиной около двух часов, вполголоса разговаривая за чашкой кафа. Правда, к напитку почти не прикоснулись: все были слишком напряжены. К нам присоединился отец, выглядевший уставшим и подавленным. Мама прилегла отдохнуть, но постоянно вставала и прислушивалась к звукам, доносившимся сверху.

  Наконец, она сказала:

  - Я что-то слышу.

  Мы тоже слышали шаги, кто-то шёл вниз по лестнице, искусно насвистывая маршевый мотив. Когда гость появился на пороге, он явно не ожидал увидеть нас всех сразу и смутился. Свист прекратился. Мы тоже молчали, так как лишились - думаю, все без исключения, - дара речи.

  Горячие слёзы выступили у меня на глазах, и сквозь влажную пелену мне почудилось, что Падме ради какой-то очередной детской выходки нарядилась в мужской костюм и остригла свои прекрасные волосы - предмет восхищения всего Тида.

  И только когда гость по-военному поклонился и представился:

  - Рё Вортекс, к вашим услугам.

  ...только тогда я увидела различия. Он был повыше Падме, очень молодой, худощавый и пропорционально сложенный, по-мужски широкоплечий и узкобедрый. Волосы те же, аккуратно причесанные, кожа лица бледнее; глаза большие как у сестры, но темнее и другой формы. Брови прямые, линия рта строже, а губы не такие полные; подбородок прямой, а не округлый и сглаженный. И самое главное, прямой, навылет, взгляд: у Падме никогда не было такого непреклонного выражения глаз.

   Комментарий

   Ха... Первую часть этой главы пришлось переписывать трижды, а то и больше. Только тогда я понял, во что влез. Теперь Падме из песни не выкинешь! >: =( А с портретом Вортекса сколько возни(

  Относительно Вейдера будут ещё у Вихря столкновения с Люком на идеологической почве.

  ========== 10. ==========

  Сола Наберрие

  У сына Падме были манеры. Он подождал, пока все женщины Наберрие не сели за стол, попутно наотрез - вежливо - отказавшись занять место во главе, принадлежавшее моему отцу.

   За несколько минут до начала обеда прошла церемония знакомства, но прошла как-то скомканно: отец назвал каждого из присутствующих, мужская часть семьи смущенно обменялась рукопожатиями, а взволнованные женщины по очереди обняли Рё. Когда я подошла к мальчику, он ответил на мое объятие сдержанно, и только мама смогла добиться от него еле заметной улыбки, которая тут же исчезла.

  За обедом атмосфера была невыносимо напряженной. Все разом потеряли аппетит (да и вряд он у кого-то вообще был), даже обычный энтузиазм Даррена за столом куда-то испарился. Только Рё принялся за еду, не тратя времени даром. Ел он, тем не менее, довольно изящно, с грацией, снова напомнившей мне о Падме. Блюда выбирал, руководствуясь их видом, изредка вполголоса задавая вопросы Пудже о составе кушаний. Наконец, он отодвинул тарелку, провел салфеткой по губам и обратился к отцу:

  - Благодарю за терпение. У вас много вопросов, прошу, не стесняйтесь, буду рад сообщить то, что мне известно.

  Даррен тут же вылез вперед, вызвав недовольные взгляды отца и матери. Я вздохнула про себя. Что поделать, мой муж - торопыга.

  - Как ты добрался до Варыкино? Тебя могли арестовать еще в Тиде, имперские патрули повсюду! Ведь ты без документов?