В водовороте века. Мемуары. Том 2

А мать ее считала Ким Хека солидным женихом, поэтому она и закрывала глаза на дружбу своей дочери с ним, и перед мужем то и дело покровительствовала ему. Впоследствии Сын Чхун Хак долго и тщательно изучал Ким Хека и, в конце концов убедившись, что Ким Хек революционер до мозга костей, пошел навстречу желаниям свей дочери. В день, когда отец разрешил их бракосочетание, Ким Хек и Сын Со Ок сфотографировались. К тому времени у нее дома был и фотоаппарат.

Когда она встретила весть о смерти Ким Хека, доведенная до крайнего отчаяния, готова была броситься в реку Итунхэ. Наши товарищи приволокли ее с берега и успокоили с величайшим трудом.

И впоследствии она добросовестно участвовала в революционной деятельности. А когда умерла жена Чвэ Иль Чхона, автора «Краткого очерка истории корейского революционного движения за рубежом», она вышла замуж за него. Идеал ее был таков: пусть придется хоть мачехой нянчить чужих детей, но хочется делить одну судьбу с таким революционером, как Ким Хек.

Пламенный характер Ким Хека всегда выражался преданностью в революционной практике. Он был революционер, которого отличала высокая ответственность и преданность делу. Он был на 5 лет старше меня, учился в Японии, но не подавал и вида такого, всегда добросовестно выполнял задания, которые давали ему мы. Поэтому я относился к нему с особым вниманием и любовью.

Начиная с лета 1928 года, Ким Хек вместе с Чха Гван Су работал в районе уезда Люхэ. К этому времени под их руководством были созданы в Тонсонской школе в Гушаньцзы Общество по изучению общественных наук (специальная группа) и организация АСМ.

Тогда Ким Хек читал лекции по истории эволюции человека, политической географии мира, по литературе и музыке. Среди учащейся молодежи в Гушаньцзы он пользовался широкой популярностью.

Когда я, отбыв срок тюремного пребывания, держал путь в Восточную Маньчжурию, Ким Хек, перебираясь из Гуюйшу в Гирин, выполнял данные ему организацией задания. Направляясь в Дуньхуа, я написал ему письмо с дополнительным заданием руководить революционными организациями в Цзяндуне, Гирине, Синьаньтуне и в то же время вести подготовку к выпуску нового печатного издания.

Спустя немного времени, закончив работу в Дуньхуа и возвращаясь в Калунь, я зашел к Ким Хеку и увидел: он аккуратно выполнял данные нами задания. Я рассказал ему о том, что я задумал в тюрьме и что следует делать в Калуне. Взволнованный, он тут же изъявил желание вместе со мной пойти в Калунь. Я предложил ему прийти потом, после выполнения взятых заданий. Это его очень огорчило, но он послушался меня, остался в Синьаньтуне и ускорил подготовку к выпуску нового печатного издания. А уж после этого он приехал в Калунь.

После Калуньского совещания мы вели активную подготовку к выпуску нового печатного издания. Новая революционная линия стала злобою дня, появилась на свет первая партийная организация, призванная организовать и мобилизовать массы на претворение в жизнь этой линии. В этих условиях выпуск печатного издания, призванного сыграть роль ее идейного представителя, выдвигался актуальной задачей, разрешение которой не терпело ни малейшего отлагательства.

Ким Хек хорошо понял такие обстоятельства. Он и в Калуне проводил ночи за заметками для печатного издания, названного по его предложению «Большевиком».

Мы решили издавать «Большевик» в виде журнала, затем, прочно вооружая массы революционными идеями и ведя достаточную материальную подготовку, постепенно перейти к выпуску газеты большого формата и увеличить ее тираж. 10 июля 1930 года вышел в свет его первый номер.

Этот журнал разносили в организации комсомола и АСМ и в другие антияпонские революционные организации, в группы КРА, доставляли и в контролируемые нами школы, чтобы его использовали в качестве учебника. В этом журнале была помещена и статья, посвященная моему докладу на Калуньском совещании. «Большевик» играл действительно большую роль в освещении и пропаганде курса, принятого на совещании в Калуне. Некоторое время он выходил в форме ежемесячного журнала, а позже превратился в еженедельную газету, идя навстречу развивающейся ситуации и запросам читателей.

Ким Хек, будучи первым редактором «Большевика», проводил все ночи напролет за статьями до тех пор, пока не покинул Калунь. Он, такой пламенный, как огонь, энтузиаст, почти не знал отдыха.

После этого он уехал в Харбин, возглавив там одну из групп КРА. Его направили в Харбин в начале августа 1930 года. Он Работал, главным образом, в Гирине, Чанчуне, Люхэ, Синцзине, Хуайдэ, Итуне, и потому Харбин для него был краем незнакомым. И я тоже почти не имел представления об этом городе.

Еще с той поры, когда мы были в Гирине, большое внимание уделяли Харбину.