В водовороте века. Мемуары. Том 3

Я откинул конец одеяла и обернулся к нему лежа на боку.

— Не спится, сынок. Враги буквально у ворот партизанского участка. Многие тысячи солдат на позициях. Право же, не до сна. Ходят слухи-будет конец партизанской армии при следующем погроме. Что ты по этому поводу думаешь, командир?

— Такие слухи — дело рук провокаторов. Они говорят: партизаны обречены на поражение. Но если мы не подготовимся к сражениям всерьез, то, возможно, падет наш партизанский район за два-три дня. Его судьба, действительно, висит на волоске. И я тоже не могу заснуть.

— Не может такого быть. Как это можно говорить о гибели партизанского района? Без него у нас жизнь не жизнь. Лучше умрем и бог заберет нас, или сами ляжем в гроб…

— Вы правы. Лучше лечь костьми, но только здесь, на опорной базе, А скажите, отец, как нам быть? Врагов-то несколько тысяч, а обороняет Сяованцин совсем мало бойцов — поменьше одной сотой части врага… Старик несколько раз подряд глубоко затянулся самокруткой и, вплотную придвинув ко мне подушку, проникновенно сказал:

— Если не хватит бойцов, я то же буду твоим солдатом. У най в Сяованцине не один, не два таких старика, как я. Все мы умеем стрелять. Дай каждому ружье — будем сражаться не хуже Канхваского гарнизона. Под селом Чжунцинли, где раньше жила моя семья, как я помню, зарыли бойцы Армии независимости ружья и боеприпасы. Если найдем их, то сможем вооружить ими всех остальных — и охотников, и стариков — всех бывших бойцов этой армии, да и моего зятя Чжун Гвона и его друзей, которые занимаются делами молодежи. Пусть все встанут в строй и пойдут в бой не на жизнь, а на смерть. Если не будет ружья, схватимся в рукопашную… Лишь бы отстоять опорную базу!

Слова старика подсказывали мне, переживавшему из-за большой разницы в соотношении сил, что только всенародное сопротивление представляет собой единственный выход из наступивших трудностей. Постепенно в моем сознании рождалась уверенность в победе. Если поднять повсеместно на решительный бой также полувоенные организации, такие, как отряд самозащиты и Детский авангард, которые было предусмотрено вместе с партизанами расположить на переднем крае битвы, и всех невооруженных жителей, то мы, я уверен, вполне сможем взять в свои руки инициативу в борьбе с врагом. Оборона Сяованцина должна быть не простым сражением между вражескими войсками и АНПА, а битвой между вражеской армией, с одной стороны, и всеми бойцами, всем народом партизанского района, с другой. Можно было принимать в расчет и жителей полу партизане кого района.

Беседа со стариком Ли Чхи Бэком придала мне сил. «Да, если народ решится идти в бой, мы вполне сможем бороться. И если он будет уверен в победе, то мы обязательно победим. Исход войны зависит от воли народа, от умения мобилизовать его!» Таким был первый душевный толчок, который я ощущал, выслушав спокойный голос старика, а вернее человека, выражающего волю многих тысяч жителей Ванцинского партизанского района. Разрабатываемые нами боевые операции должны непременно отражать народную волю, ту, которую раскрывал передо мной старик Ли Чхи Бэк.

Я полагал, что предстоящая оборона Сяованцина должна стать всенародным сопротивлением с участием всех людей партизанского района — мужчин и женщин, всех от мала до велика. В понятии «всенародное сопротивление» нашло свое отражение глубочайшее доверие к народу партизанского района, который уже года два, разделяя общую судьбу с армией, перено сил неимоверные трудности и страдания. Такую веру вселила в меня вся моя жизнь, не такая уж короткая, в партизанском районе, где постоянные бои вошли в нашу жизнь.

После своего основания опорная партизанская база в течение двух лет могла существовать не только благодаря заслугам армии. В борьбу достойно влилась и масса народа, который внес свой немаловажный вклад в военное строительство и оборону партизанского района. И когда нам приходилось вести неравные бои, когда на одного партизана приходилось десять или даже сто врагов, мы не испытывали трудностей, ибо за нами стоял народ. Наши бойцы ощущали в себе тысячекратно умноженную силу, чувствуя дыхание жителей, которые приносили в окопы теплую питьевую воду и свертки с вареным рисом.

Рассчитывая опереться на силы народа, я решил организовать всенародное сопротивление на практике. Такой замысел соответствовал воле народа, который готов жить и умереть на партизанской земле, не отдав ее врагу, и в самых трудных условиях будет представлять единое целое с армией. Поголовная мобилизация народа могла родить грозную силу. Вот что было резервом партизанской армии, о котором подсказал мне старик Ли Чхи Бэк. Нет, это не было простым резервом. Если говорить точнее, то народ партизанского района составлял у нас самую надежную и главную силу.