В военном воздухе суровом

— Почему в анкете и в автобиографии вы умолчали о судимости?

— А потому, что ни под следствием, ни под судом я никогда не был.

Пришлось Гетьману давать объяснение, и "судимость" эта за давностью была снята.

Было еще одно огорчение. Из-за недостатка самолетов и летчиков полки формировались всего лишь из двух эскадрилий. Не 65 самолетов, как было, а 24. Теперь оказались лишними техники.

— Что же это за полк такой? — недоумевали летчики. На них не действовал даже тот аргумент, что воевать надо не числом, а умением.

Но как бы то ни было — фронт ждал. Полк готовился к перелету. Маршрут был проложен не в том направлении, где воевала дивизия генерал-лейтенанта Кравченко, а на юго-запад. Первая эскадрилья — капитана Холобаева, вторая младшего лейтенанта Николая Синякова.

Смурыгов собирался лететь из Воронежа не на штурмовике — руки еще не могли держать штурвал и сектор газа, — а на транспортном ЛИ-2 вместе с офицерами штаба и техниками. Самолет этот в назначенное время не стартовал: ждали какого-то важного пассажира. Наконец подъехала легковая машина, в самолет вошел высокий седеющий военный, четыре шпалы в петлицах — полковник. Он присел на жесткую боковую скамейку рядом со Смурыговым. Тут же зарокотали моторы, самолет пошел на взлет.

Смурыгов узнал бывшего заместителя командира своей дивизии в Харькове Константина Андреевича Вершинина. Посидев какое-то время молчком, Смурыгов наклонился к самому уху полковника и по-простецки спросил:

— А вы, товарищ полковник, куда летите?

— Куда и вы. Назначен командующим ВВС Южного фронта…

Услышав такое, Смурыгов озадаченно посмотрел на соседа, а когда сообразил, какой пост теперь занимает Вершинин, выругал себя за глупый вопрос "куда летите?". А куда еще мог лететь Вершинин на одном с ним самолете?

Смурыгов посидел некоторое время, потом поднялся, чтобы пересесть подальше, на ящик. Вершинин придержал его за плечо:

— Что с руками?

— Обожгло…

— Понаблюдайте за воздухом, а то здесь могут шалить "мессеры", — сказал полковник Смурыгову, — а я малость вздремну.

Новый командующий ВВС Южного фронта прилег на освободившееся место, подобрал ноги и уснул.

Сидевшие в самолете прильнули к мутным окошечкам. За бортом светило солнце, а внизу по желтым жнивьям, оврагам и перелескам легко скользила крестообразная тень двухмоторного ЛИ-2. Смурыгов зорко поглядывал на небо и думал: "И откуда тут быть "мессерам", если сейчас пролетаем километрах в ста восточнее Харькова?" От близости родных мест летчик испытывал сладко-щемящее чувство … "Когда же снова доведется свидеться с Клавой и Юркой? И доведется ли?"

Часть II. Южное направление

Мимо их висков вихрастых,

Возле их мальчишьих глаз
Смерть в бою свистела часто,
И минет ли в этот раз?

А. Твардовский

Гуляй-Поле

Семнадцатого сентября сорок первого года 4-й штурмовой авиационный полк взял курс на юго-запад, где наступала вражеская группа армий "Юг".

Какая обстановка там, на Южном направлении, не знали те, кто летел на штурмовиках и транспортных самолетах или грузился в железнодорожный эшелон в Воронеже. Не знал об этом и новый командующий ВВС Южного фронта полковник Вершинин, чутко дремавший на боковой скамейке в самолете ЛИ-2.

А между тем в день перелета полка на Южное направление там произошла катастрофа. Восточнее Киева, между Прилуками и Пирятиным, оказались в полном окружении войска нескольких наших армий. Перемешавшиеся и потерявшие управление части непрерывно бомбила вражеская авиация. Те, кто пытался прорваться через плотное кольцо окружения, попадали под сильный огонь танков, артиллерии, пулеметов и несли огромные потери. В эти дни погибли командующий Юго-Западным фронтом генерал-полковник М. П. Кирпонос, член Военного совета фронта секретарь ЦК КП (б) Украины М. А. Бурмистенко, начальник штаба фронта генерал-майор В. И. Тупиков. Незадолго до этого южнее Киева, около Умани, попали в окружение еще две армии — 6-я и 12-я. Командующие этими армиями генералы И. Н. Музыченко и П. Г. Понеделин в ходе сражения были тяжело ранены и взяты в плен.

Киев был сдан.

Сложная обстановка сложилась и в полосе Южного фронта. Его основные силы к этому времени отошли за Днепр, а одна армия, оказавшись теперь в 300 километрах в тылу противника, самоотверженно обороняла Одессу. Немцы рвались в Крым.

…Уже более часа летели штурмовики курсом на юго-запад. Северный Донец пересекли около Изюма. А дальше куда ни глянь — бурая степь. И ни единого зеленого лесного пятна, за которое можно уцепиться глазом.

Наконец-то показалась извилистая речушка Гайчур, вдоль нее вытянулось селение. Это и был конечный пункт маршрута — Гуляй-Поле. Когда-то батька Махно объявлял его своей столицей.

На окраине села между пожелтевшим кукурузным полем и чахлой лесопосадкой большая плешина — полевой аэродром. Кроме домика и стоявшего поблизости от него стога сена, ничего нет.