В ворохе чувств, или Разведена и очень опасна

– Потому что ты меня обкрадываешь.

– Не тебя, а общак.

– Это одно и то же.

– Ты хочешь сказать, что ты и есть общак?

– Что-то типа того.

– И сколько в тебе денег?

– Не знаю, не считала.

– Ладно, как бы там ни было, но я хочу сказать тебе «до свидания».

– Прощай! – Я торопливо кивнула и отвела глаза.

– До встречи! Скажи честно, а ты скучать будешь?

– Что?

– Я спрашиваю: ты скучать будешь?

– С чего бы это?

– А я буду.

– А я нет.

– Все. Меня нет. До скорого!

Наверно, уже в сотый раз Дровосек посмотрел на часы и, помахав мне рукой, вышел из дома. Я набралась терпения и стала ждать… Я тысячу раз пожалела о том, что сейчас у меня нет возможности подойти к зеркалу. Если бы я только могла, я бы обязательно посмотрела на свое отражение и привела себя в порядок. Я, наверно, ужасно выгляжу. Просто ужасно! Не причесывалась, не умывалась и уж тем более не красила губы.

Я представила, как Лось вместе с другими нашими парнями передаст Дровосеку деньги и поедет сюда. Признаться честно, мне показалось, что у меня просто не хватит сил дождаться этой счастливой минуты. Я знала, что первым, кто забежит в дом, будет Лось, и до мельчайших подробностей представила нашу встречу. Он кинется к моим ногам, начнет развязывать веревки и говорить о том, как сильно он за меня переживал и как он меня любит. В его глазах будут стоять слезы, а руки будут дрожать. Он позабудет о конспирации и будет говорить мне о своих чувствах, совершенно позабыв о том, что рядом с ним стоят наши ребята, которые довольно тесно общаются с моим братом и могут рассказать ему о наших отношениях. А я и не буду его останавливать, потому что больше не хочу скрывать свои чувства. Я громко разревусь, брошусь ему на шею и тут же скажу, что с огромной радостью выйду за него замуж и что я уверена в том, что мой брат благословит наш союз и мы проживем в мире и согласии долгие и долгие годы. Все будет именно так, а по-другому не может и быть. Я больше не хочу прятаться от самой себя. Я хочу быть любимой, любить и жить полноценной жизнью, которой живут другие женщины.

Я даже подумала о том, что первым делом поеду вместе с Игорем к своему брату. Я обниму Женьку за плечи, расскажу ему, как я за него отомстила, и представлю ему его друга, моего будущего мужа, который будет теперь вместе со мной идти по жизни, оберегать, лелеять, холить, любить, пытаться меня понимать и выполнять мои многочисленные капризы… Я улыбалась своим мыслям и думала о том, что сижу слишком долго, что мое затворничество затянулось, что вот сейчас… сейчас это произойдет. Еще немного. Еще капельку терпения…

Когда входная дверь распахнулась, а на пороге появились Вован и Олег, я почувствовала, как сильно заколотилось мое сердце, и закричала:

– Блин, ну что же вы так долго! Я тут уже устала! У меня и руки занемели, и нос чешется! Ребята, родные мои! Вы не представляете, как я счастлива вас увидеть. Как я счастлива!!! Как долго я ждала этой минуты! А где Лось?

– Да он… это… – Вован встал рядом со мной и посмотрел на меня растерянным взглядом.

– Что он?

– Да он, это…

– Что он это? Ну говори, не томи!

– У него от твоего похищения крышу снесло. Так переживал, что напился, сел в машину и куда-то уехал.

– Как это? Куда? Он жив?

– Да жив он, не паникуй.

– Слава богу! – облегченно вздохнула я.

– В гипсе лежит твой Лось. Нога у него сломана.

– Так он в больнице?

– В больнице. Не переживай, оклемается и бегать начнет. Он, когда узнал, что мы тебя выкупать едем, был готов прямо с перевязанной головой и загипсованной ногой к тебе лететь, но он пока даже на костыли встать не смог. Мы его уверили, что все нормально будет. Да не смотри ты так испуганно. Никто тебе не врет. Он скоро как новенький будет. Починят врачи твоего Лося, словно поломанную игрушку. Просто у человека сотрясение и несколько переломов. Ничего из ряда вон выходящего нет.

– Зачем же он пьяный за руль сел?

– С горя. Любит, наверно, тебя.

– С чего ты взял?

– Только слепой этого не заметил бы. Об этом все наши ребята давно знают. Никто против вашей любви ничего не имеет. Что мы, не живые люди!

– Вован, вы деньги отдали? – немного успокоившись, спросила я.

– Отдали. Ровно пятьсот тысяч долларов, как похититель требовал.

– Вы ему не фальшивыми заплатили?

– Настоящими.

– Почему?