В высших сферах

— Нет, — ответил Алан. — Он по-прежнему на корабле. Мы сможем снять его с корабля, только если приказ nisi будет признан действительным, то есть станет предписанием согласно Habeas corpus. Этому и будет посвящено сегодняшнее заседание.

Сквозь сгруппировавшихся репортеров пролез маленький плотный Том Льюис. Взяв Алана за локоть, он протянул:

— Пошли!

Алан взглянул на свои часы — было почти 10.30.

— Это все, — сказал он репортерам. — Давайте лучше зайдем.

— Удачи, приятель! — сказал один из корреспондентов телеграфного агентства. — Мы болеем за вас.

Дверь закрылась за последним входящим, и клерк объявил:

— Суд идет!

И в маленький квадратный зал, предшествуемый клерком, быстро вошел тощий костлявый судья Уиллис. Он поднялся на свое место, сухо поклонился адвокатам — а их было человек двадцать, которые в ближайшие полчаса будут кратко выступать перед ним, — и, не обернувшись, лихо сел в кресло, которое подставил ему клерк.

Нагнувшись к сидевшему рядом Алану, Том Льюис прошептал:

— Если этот малый когда-нибудь опоздает подставить стул — вот грохоту будет!

На секунду судья посмотрел в их направлении, повернув к ним острое, худое суровое лицо с задумчивыми глазами под нависшими седыми бровями, чей взгляд Алан почувствовал на себе два дня назад. Алан подумал, уж не услышал ли судья Тома, потом решил, что этого не может быть. А судья, официально кивнув клерку, дал понять, что процедуру можно начинать.

Окинув взглядом зал из панелей красного дерева, Алан увидел, что пресса заняла целых два передних ряда в противоположном центру секторе. В его секторе — и впереди и сзади — сидели коллеги-адвокаты. Большинство либо держали в руках юридические документы, либо читали их, готовясь к тому моменту, когда их вызовут на ковер. Голова его была повернута назад, поэтому он увидел, как вошли еще пять человек.

Первым вошел капитан Яаабек в синем саржевом костюме, держа на руке пальто; он явно чувствовал себя неуверенно в незнакомой обстановке. С ним был пожилой хорошо одетый мужчина, в котором Алан узнал компаньона юридической конторы, специализирующейся на морском праве. По всей вероятности, это был адвокат корабельной компании. Они сели позади репортеров, и адвокат, с которым Алан однажды встречался, посмотрел через зал и любезно кивнул; капитан Яаабек тоже наклонил голову с легкой улыбкой.

Следом за ними вошли трое: Эдгар Крамер, по обыкновению, в аккуратном, хорошо отутюженном костюме в узкую полоску, с белым, тщательно уложенным платочком в кармашке; вторым вошел плотный мужчина с подстриженными щеточкой усами, пропустивший при входе вперед Крамера, — по всей вероятности, его помощник в департаменте по иммиграции, решил Алан; и вслед за этими двумя появилась грузная важная особа — судя по уверенности, с какой он держался, это, почти несомненно, тоже был адвокат.

В передней части зала лежала целая куча заявлений, которые стал одно за другим выкликать клерк. Услышав тему своего заявления, адвокат поднимался с места и кратко излагал суть дела. За этим обычно следовал вопрос или два со стороны судьи, затем судья кивал — значит, заявление было принято.

Том Льюис ткнул Алана в бок:

— Это и есть твой друг Крамер — тот, что с кислой рожей?

Алан кивнул.

Том повернул голову, рассматривая остальных, через минуту снова повернулся к Алану и тихо присвистнул.

— Ты видел, кто с ним? — шепотом спросил он.

— Модник в сером костюме? — прошептал Алан в ответ. — Я не узнаю его. А ты?

Том, приложив руку ко рту, заговорил:

— Конечно, узнаю. Это же Э.Р. Батлер, не кто-нибудь, а королевский адвокат. Они против тебя, мальчик, выставили целые пушки! Не хочешь сбежать?

— Откровенно говоря, — прошептал Алан, — да.

Э.Р. Батлер был человек влиятельный. Один из самых успешных защитников в суде, он славился своим адвокатским мастерством, и его допросы и аргументация могли быть убийственны. Обычно его интересовали только крупные дела. Департаменту по иммиграции, подумал Алан, пришлось основательно поубеждать его и пообещать солидный гонорар, чтобы он согласился. У прессы, как заметил Алан, уже возник к нему интерес.

Клерк возвестил:

— По поводу Анри Дюваля — заявление о применении Habeas corpus.

Алан встал и быстро произнес:

— Милорд, нельзя ли подождать до второго чтения?

Это был акт обычной любезности по отношению к другим адвокатам. Те, кто стоял в списке после него и чьи заявления не требовали аргументации, могли быстро получить решение и уйти. Затем оставшиеся, чьи заявления требовали более длительной процедуры, будут снова вызваны.

Судья кивнул, и клерк выкликнул следующую фамилию.

Садясь на свое место, Алан почувствовал, как чья-то рука коснулась его плеча. Это был Э.Р. Батлер. Пока Алан говорил, пожилой адвокат покинул свое место и сел позади него. Вместе с ним появилась и волна душистого лосьона после бритья.

— С добрым утром, — шепотом произнес он. — Я выступаю в вашем деле — от департамента. Моя фамилия Батлер. — И, любезно улыбнувшись, как и положено старшему барристеру, обращающемуся к младшему, он протянул руку.

Алан пожал мягкую, ухоженную руку.