В высших сферах

— Обычно нет, — ответил, не поворачиваясь, Хоуден. — Но сегодня есть дополнительный запрос, и оппозиция может выбрать любую тему для обсуждения. До меня дошел слух, что Бонар Дейц может предложить в качестве темы иммиграцию.

Ричардсон вздохнул. Он уже представлял себе, как это будет освещено по радио и телевидению, какие новости появятся завтра утром.

В дверь легонько постучали. Она открылась, и вошла Милли. Хоуден повернулся к ней.

— Вот-вот пробьет половина, — объявила Милли. — Если вы намерены идти молиться…

Она улыбнулась Ричардсону и кивнула. По пути в кабинет премьер-министра глава партии вручил ей сложенный листок, на котором значилось:

«Жди меня вечером в семь. Это важно».

— Да, — сказал премьер-министр. — Я пошел.

Высоко над ними, в Вестминстерской части башни Мира, забили куранты.

2

Звонкий характерный голос спикера палаты заканчивал чтение молитв, когда Джеймс Хоуден вошел в правительственные кулуары. Мистер спикер, подумал премьер-министр, как всегда, устраивает внушительное представление. Через ближайшую дверь в зал палаты он слышал знакомые, ежедневно повторяемые слова: «…молим Тебя… особенно от имени генерал-губернатора, сената и палаты общин… соблаговолить их наставить и содействовать успеху всех их консультаций… чтобы мир и счастье, правда и справедливость, вера и благочестие существовали у нас во всех поколениях…»

«Эти благородные чувства, — подумал Хоуден, — доводятся ежедневно по-французски и по-английски до двуязычного, по-видимому, Бога. Как жаль, что через несколько минут эти слова забудутся, погрязнув в мелочах политических споров».

Из зала донеслось звонким хором произнесенное «аминь», после того как клерк Палаты сообразно данной ему особой привилегии громко это произнес.

Теперь в зал стали заходить и другие министры и члены парламента, и он начал заполняться, как обычно, когда в начале сессии наступало время вопросов. Обходя стоявшего в кулуарах премьер-министра, сторонники его партии большинства рассаживались по местам. А Хоуден продолжал стоять — обменивался несколькими словами с членами кабинета, кивал другим, кто, почтительно поклонившись, проходил мимо.

Он выжидал, чтобы заполнились галереи, — тогда уже можно и войти.

Как всегда, при его появлении в зале начиналось движение и головы поворачивались к нему. Словно не замечая такого внимания, он не спеша прошел в передний ряд правительственного сектора палаты, где он делил двойной пюпитр с уже сидевшим за ним Стюартом Каустоном. Поклонившись спикеру, председательствовавшему, сидя в мягком, похожем на трон кресле в северном конце высокого продолговатого зала, Джеймс Хоуден занял свое место. Через минуту он любезно поклонился Бонару Дейцу, сидевшему на месте, отведенном для лидера оппозиции напротив премьер-министра, прямо через центральный сектор.

Обстрел министров правительства вопросами уже начался.

Член парламента от Ньюфаундленда был расстроен тем, что у берегов Атлантики плавает большое количество дохлой трески, — что правительство намерено в этом отношении делать? Министр рыболовства начал запутанно отвечать.

Сидевший рядом с премьер-министром Улыбчивый Джо шепотом сказал:

— Я слышал, Дейц решительно выбрал иммиграцию. Надеюсь, Харви сумеет взять на себя ответственность.

Джеймс Хоуден кивнул и посмотрел за спину, на второй ряд правительственных пюпитров, где сидел Харви Уоррендер — внешне невозмутимый, если не считать того, что время от времени у него на лице дергался мускул.

Вопросы продолжались, и стало ясно, что тема иммиграции и участи Анри Дюваля — обычно оппозиция наслаждалась, бомбардируя подобными вопросами правительство, — отсутствует. Значит, можно было не сомневаться, что Бонар Дейц и его сторонники планируют провести полноценные дебаты, когда через несколько минут будет решаться вопрос о дополнительных пунктах повестки дня.

Помрачнев, Хоуден заметил, что на галерее прессы полно народа. Все места в переднем ряду были заняты, и позади толпились остальные репортеры.

Вопросы кончились, и Улыбчивый Джо поднялся со своего места рядом с премьер-министром. Он предложил палате устроить заседание Комиссии по снабжению.

Запахнувшись в шелковую мантию, скрывшую его могучую фигуру, спикер кивнул. И тотчас на ноги вскочил лидер оппозиции.

— Мистер спикер, — решительно произнес достопочтенный Бонар Дейц и умолк, вопросительно повернув свое худое лицо ученого в сторону председательствующего.

Спикер снова кивнул, сидя, словно черный насторожившийся жук, в кресле под резным дубовым навесом.

С минуту Дейц молчал, глядя вверх — такая у него была неосознанная привычка, — на потолок зала, возвышавшийся в пятидесяти футах над ним.

Такое впечатление, подумал Джеймс Хоуден, находившийся на противоположной стороне зала, будто его главный оппонент ищет на обтянутой раскрашенным ирландским льном поверхности и на карнизах в золотых завитушках нужные для этого великого момента слова.