В высших сферах

— Я тут вспомнил то время, — сказал он, — когда твой отец застал нас. Помнишь?

— Конечно. Женщины всегда помнят такое. Я считала, что ты забыл.

Произошло это сорок два года назад в городе Медисин-Хэт, что стоит среди холмов на западе. Ему было двадцать два года, выходцу из сиротского приюта, новоиспеченному адвокату без клиентов и каких-либо перспектив. Маргарет было восемнадцать, она была старшей из семи дочерей аукциониста по скоту, который вне работы неизменно оставался мрачным, некоммуникабельным человеком. По меркам тех дней семья Маргарет считалась зажиточной по сравнению с Джеймсом Хоуденом, перебивавшимся по окончании учебы с хлеба на квас.

Однажды воскресным вечером, перед походом в церковь, им удалось остаться в гостиной вдвоем. Они стали целоваться со все возрастающей страстью, и Маргарет была полураздета, когда в гостиную вошел ее отец в поисках молитвенника. В тот момент он ничего не сказал — лишь пробормотал «Извините», но потом, вечером, сидя за ужином во главе стола, мрачно посмотрел в другой его конец и обратился к Джеймсу Хоудену.

«Молодой человек, — сказал он. Его крупная спокойная жена и остальные дочери с интересом уставились на главу семьи. — В моем деле, когда мужчина сует пальцы под коровье вымя, это означает, что он заинтересовался данной коровой».

«Сэр, — ответил Джеймс Хоуден с апломбом, который хорошо служил ему в последующие годы, — я хотел бы жениться на вашей старшей дочери».

Аукционист грохнул рукой по уставленному тарелками столу.

«Продано! — И с необычным для него многословием, посмотрев вдоль стола, добавил: — Одна с возу, слава тебе Господи, а шесть еще остаются».

Через несколько недель они обвенчались. И потом аукционист, ныне давно уже умерший, помог своему зятю открыть юридическую контору, а позже заняться политикой.

У них появились дети, хотя теперь они с Маргарет редко видели их: две девочки вышли замуж и переехали в Англию, а их младший ребенок — сын Джеймс Макколлум Хоуден-младший — возглавлял команду нефтебурилыциков на Дальнем Востоке. Однако они до сих пор чувствовали, что у них есть дети, и это было главным.

Огонь в камине стал затухать, и Хоуден подбросил березовое полено. Кора с треском загорелась и ярко вспыхнула. Джеймс Хоуден сидел рядом с Маргарет и смотрел, как языки пламени лижут полено.

— А о чем вы с президентом будете беседовать? — тихо спросила Маргарет.

— Об этом объявят утром. Я бы сказал — о торговле и налоговой политике.

— Но действительно об этом?

— Нет, — сказал он, — не об этом.

— А о чем же?

Прежде он поверял Маргарет информацию о правительственных делах. Мужчине — любому мужчине — необходимо иметь кого-то, кому он может доверять.

— Разговор у нас будет главным образом об обороне. Приближается новый мировой кризис, и прежде чем он разразится, Соединенные Штаты могут взять на себя целый ряд дел, которыми до сих пор мы сами занимались.

— Речь идет о военных делах?

Он кивнул.

Маргарет медленно произнесла:

— Значит, они будут контролировать нашу армию… и все остальное?

— Да, дорогая, — сказал он, — похоже, так оно и будет.

На лбу его жены появились морщинки.

— Если такое случится, Канада уже не сможет проводить собственную внешнюю политику, верно?

— Боюсь, не очень эффективно. — Он вздохнул. — Мы двигались к этому… уже давно.

Повисло молчание. Прервав его, Маргарет спросила:

— Значит, нам конец, Джейми… конец как независимой стране?

— Этого не будет, пока я премьер-министр, — решительно заявил он. — А также если я смогу все спланировать как хочу. — Он говорил все громче, по мере того как росла его убежденность. — Если наши переговоры с Вашингтоном будут должным образом проведены; если в следующие год-два будут приняты правильные решения; если мы будем сильными, но реалистами; если обе стороны будут действовать с предвидением и целесообразностью — при всех этих условиях для нас еще может быть новое начало. И в конце мы станем сильнее, а не слабее. И приобретем в мире большее влияние, а не меньшее. — Он почувствовал, как Маргарет дотронулась до его локтя, и рассмеялся. — Извини: я, кажется, произнес речь?

— Начал произносить. Съешь еще сандвич, Джейми. Хочешь еще кофе?

Он кивнул.

— Ты действительно думаешь, что дело может дойти до войны? — наливая мужу кофе, спокойно спросила Маргарет.

Прежде чем ответить, он вытянул свое длинное тело, удобнее уселся в кресле и скрестил лежавшие на табурете ноги.

— Да, — спокойно произнес он, — я уверен, что она будет. Но я считаю, что есть неплохой шанс оттянуть ее немного — на год, на два, может быть, даже на три.

— Почему это должно произойти? — Впервые в голосе жены он уловил волнение. — Особенно теперь, когда все знают, что война означает уничтожение всего мира.

— Нет, — медленно произнес Джеймс Хоуден, — она не обязательно означает уничтожение. Это заблуждение.

Они помолчали, затем он продолжал, тщательно подбирая слова: