В забвении

Новое темно-фиолетовое покрывало было идеально разглажено… будто ничего и не было. Словно девушки вообще не существовало!

«Элита» просто стерла ее, как пыль!

Эллен подошла к окну. Пусто. Он больше не придет.

«Ты – никто!»

Услышав звонок мобильного, Эллен заторопилась в спальню.

«Наверное, дядя», – решила она, но номер оказался незнакомым.

– Алло, – с настороженностью ответила Эллен.

– Привет.

Ее будто морской волной накрыло. Она больше не надеялась услышать этот грубовато-нежный голос. Сердце в одно мгновение изменило ритм, заторопилось жить и любить.

– Привет, – с дрожью в голосе ответила Эллен.

– Разбудил? – спросил Дима.

– Нет. Не спится.

– Поговорить надо. Через две минуты буду на крыше.

Эллен вздрогнула ото льда, которым была пронизана последняя фраза. Она ничего не успела ответить – Дима прервал звонок.

Прихватив из шкафа теплый кардиган, она со всех ног побежала вниз к заветному окну. Распахнула шторы и открыла его настежь. Декабрьский мороз, возрадовавшись свободе, порхнул в комнату, но Эллен было на него плевать. Ее волновал только холод в голосе Димы.

Она с волнением ждала, когда он покажется у края. Когда он подошел к ограждению, Эллен стало трудно дышать.

Она сама, не дожидаясь, нажала кнопку вызова.

– Меня блокируют, говорить могу только так.

– Я знаю, – ответил Дима.

– Не боишься? Меня могут слушать и через минуту…

– Не боюсь, – перебил он. – Чо мне ваще бояться? Хуже уже не будет. Я ведь ник-т-о-о, – злобно протянул он.

И только теперь Эллен поняла, почему его голос казался таким странным.

– Ты пьян? – спросила она.

– В стрелку, черт, в стельку, – покачнувшись, Дима схватился за ограждение.

Эллен вздохнула. Его только в таком состоянии ей не хватало!

– Что случилось?

– Ты, Эллен, случилась на мою голову, – пробурчал он. – Какая же ты, а! Вот какая же ты… я за тебя жизнь отдам, а ты… «никто!» – с горечью передразнил он.

– Дим, тебе лучше пойти домой, – тихо ответила Эллен.

– Домой?! Это куда, ты мне не скажешь?

– Я… прости… просто вернись к друзьям. Они знают, что ты тут?

– Да пошел твой братец, знаешь куда? – Дима пнул ограждение, закачался, но сумел удержать равновесие. – Вечно считает себя главным. А я, может, лучше него знаю, как лучше. Мы все делали, как он говорил, и что? Сегодня я решил сделать по-своему. Я верну свою Эллен, заставлю ее все вспомнить, – пригрозил Дима, – заставлю почувствовать. Отец Генриетты сказал, что не все хранится в памяти, многое заперто в чувствах, и чтобы до них достучаться, нужна о-очень сильная эмоциональная встряска. А что может быть сильнее чувства потери? А, Эллен?

Она обомлела и чуть не выронила телефон.

– О чем ты говоришь? – пролепетала она.

– Мне жалко твою стриптизершу, правда, но ее смерть оказалась так кстати.

Эллен задрожала, ноги подкосились, и она присела на подоконник.

– Ты ее убил?

Вместо ответа – молчание. Дима, расхаживающий из стороны в сторону, замер.

– Ты в своем уме? Нет, конечно! – протрезвевшим голосом ответил он, но дальше вновь затянул слова: – Я никого не убивал. Пока. Но придется. Только так я смогу вернуть мою настоящую Эллен.

– Что ты несешь, – раздраженно прошептала она, – прекрати этот пьяный бред. Иди, проспись, а завтра, если захочешь, мы поговорим, но лучше бы вам уехать из города побыстрее. Дядя ищет Нелли. А у меня за дверью весь набор сенсеров, уходи, пока не пришлось с крыши прыгать.

– О! Моя ты умница. Именно это я и собираюсь сделать.

– Что сделать?

Дима решил ответить наглядно: начал перебираться через ограждение.

– Ты что творишь? – зашипела Эллен. – Остановись, сейчас же!

Сердце в пятки ушло, когда Дима застыл по другую стороны ограды, на узком козырьке, держась одной рукой. Вторую он поднес к уху.

– Я прыгну, Эллен, – решительно заявил он. – Без способностей ты меня не остановишь. Так будет лучше. Зачем мне жить в мире, в котором ты меня не помнишь?

– Я помню!

Эллен вздрогнула от стука в дверь. Охрана интересовалась, все ли в порядке.

– Мне не спится! Я говорю по телефону! Хватит контролировать каждый мой шаг!

В трубку она продолжила ласковым тоном:

– Пожалуйста, вернись за ограждение, ты напугал меня, у тебя получилось, теперь хватит валять дурака.

– Ты не слышишь, что я тебе говорю? Я не хочу жить без тебя.

– Ты пьян.

– Я болен! А ты не хочешь меня лечить. Болезнь смертельна, увы.

Эллен начинало казаться, что он не шутит.

– Дим, – еле произнесла она, понимая, что вот-вот заплачет, – пожалуйста, перелезь обратно.

Эллен не могла пошевелиться. Казалось, одно неправильное движение тут может повлиять на его решение там.

– Я прыгну. Ты ничего уже не изменишь. Чувство потери. Ты должна его пережить, чтобы все вспомнить. Если честно, – Дима хмыкнул, – это не моя идея, но, пока твой брат набирается смелости, я уже стою тут вместо него.

– Господи, – только и смогла прошептать Эллен.

На губах чувствовался вкус слез. То ли от них в глазах помутилось, то ли голова пошла кругом. Эллен не чувствовала тела, только внутреннюю боль, которая становилась все сильнее с каждой секундой.

– Дима…