В западне

Было неприятно признаваться себе в зависти к подруге, но Лия завидовала Марие, которая спокойно работала в Ingate, получала интересные заказы и хорошие премиальные за работу с крупными заказчиками. Она завидовала ее характеру, той легкости, с которая Есенина со всеми общалась, той внутренней красоте, которая, похоже, очаровывала всех сотрудников фирмы.

Лие же сложно было сходиться с людьми, сложно было перед ними открываться, она совершенно не умела заигрывать с мужчинами, вертеть ими так, чтобы те были рады побегать за ней. Строго говоря, Лия не умела ничего, кроме как хорошо рисовать, но даже в последнем начинала сомневаться…

Работа над последними проектами стала настоящим кошмаром. Лия продумывала каждый штрих, старалась вымерить каждый миллиметр, в конечном итоге, окончательно запуталась и сделала совсем не то, что планировала изначально.

Потягивая вино в полной тишине и полумраке съемной квартиры, которая вот-вот грозилась перестать быть ее, Лия думала о том, что, наверное, зря ушла с прежнего места работы. Конечно, Анатолий Васильевич был тем еще жмотом и врединой, но он не лез к ней под юбку и не сокращал заработок до десяти тысяч рублей. Проще говоря, не окунал ее в грязь лицом. А вот Громов окунул. Причем уже во второй, хотя нет, в третий раз, если считать его издевательства в последние месяцы.

Были времена, когда за одно его слово, обращенное к ней, Лия готова была рисковать жизнью, но те годы остались далеко позади. Леонова перестала быть наивной дурочкой, она не хотела становиться разменной монетой в мужских играх и уж тем более у нее не возникало желания ублажать Громова, выставившего такие условия.

Лия провела весь вечер в раздумьях. Что делать? Куда деваться? Где искать новую работу? Верить ли угрозам Игоря? Все вопросы остались без ответа, она только измаялась, устала и легла спать в полночь, оставив вино недопитым и так и не поужинав. А на следующий день ее ждал сюрприз.

* * *

– Это что, шутка? – Лия взглянула на Марию, которая выглядела не менее ошарашенной, чем она сама. Обе пристально рассматривали «новенькую», которую взяли буквально за один день, если не за несколько часов. С каких пор в Ingate брали без отбора в несколько этапов, которые обычно занимали пару недель, никто понять не мог. Никто, кроме Лии.

– Не думаю… – Есенина одарила подругу сочувствующим взглядом. – Круглова Юлия… приняли вчера вроде бы… в кадрах сказали, что она «особо ценный сотрудник». С чего это вдруг и за какие такие заслуги, не пойму… – пробормотала Маша, успевшая все разузнать к приходу своей коллеги.

– И мне интересно… – Лия вздохнула, покачала головой. Молча повесила пальто в шкаф под пристальными взглядами остальных сотрудников и вернулась к рабочему столу Марии. – Почему ей отдали именно мое место? – прошептала она. Есенина только пожала плечами.

– Кто знает… по ходу ты достала Громова… – Маша потрепала подругу по плечу, словно призывая не отчаиваться. – Ты только посмотри на нее… вырядилась, будто только что из борделя… кофту могла бы и не надевать, и так все видно, – шепотом выдала подруга, кивая осуждающий взгляд на прозрачную ткань блузы «новенькой». И впрямь, могла бы и не надевать, каждый сантиметр лифчика отлично просвечивал.

Лия покивала, вот только толка с этого было ноль. Игорь решил действовать, без промедлений, он давал понять, что так просто Леоновой из этой ситуации не выкрутиться. Либо сдаться, либо утонуть.

После совсем невеселого вечера, проведенного в обнимку с бокалом вина, на следующий день на работу Лия, конечно же, опоздала. Куда без этого? Чертова классика жанра. Благо, что кажется, никто этого не заметил. Только это не отменяло того, что ее стол и макбук были «отданы» новенькой. Вот так просто, будто бы Лия и не работала в Ingate уже несколько месяцев!

– И как мне заканчивать проекты? – пожала плечами Лия, обращаясь, скорее, в пустоту, нежели к Маше.

– Сказали ждать…в канцелярии скоро разберутся и предоставят тебе все необходимое…

– Здорово как… – пробормотала Леонова. Этот бой был заведомо проигран ею…

Лия прекрасно поняла намек Игоря. Более того, провела небольшие параллели и поняла, что, кажется, эта Круглова и была той самой девушкой, которую он якобы не взял на работу вначале. Теперь Громов показывал, что все исправимо и расклад не в пользу Лии. Как говорится… думаете, что не может быть хуже? Как же…

Весь день Лия провела, маясь и не зная, куда себя деть. На обеде выкурила несколько сигарет, хотя бросила это дело уже давно, однако нервы начинали сдавать. Каждый раз Леонова думала – а что теперь? Если Громов и впрямь намерен сделать то, о чем так уверенно заявлял вчера, то как ей быть? Это означало, что она могла ставить крест на карьере? Из-за этой сволочи? Из-за зазнавшейся, богатой сволочи, которая никогда не считалась со мнением и чувствами других людей?