В западне (СИ)

— Нет. Ты всё сделал по протоколу. Пусть ты и уволился, но мы тебя прикроем. Ты дело раскрыл, Ковалёв. Никто тебя не слушал, а ведь ты всё верно говорил и делал.

— Ага. Давай дальше без меня, ладно? Я на рейс опаздываю.

— Какой ещё рейс?

— Теперь уже утренний. Или даже дневной. Сумку ещё надо собрать. Отправлю тебе всю информацию по Косте уже из дома. И всё, что сейчас сказал, тоже распишу. Подпись поставлю, отсканирую, отправлю, не волнуйся. К утру всё будет у тебя. Из страны-то меня выпустят?

— Выпустят, но… Погоди. Ты что, улетаешь? Куда? Надолго?

— На море, Лёх. Люди в отпуске ездят на море.

— Но ты не в отпуске. Ты уволился. Нахрена? Викторович бы разрулил всё. Он, кстати, рвёт и мечет. Чуть не порвал всех, когда узнал, что ты ушёл. А ему ведь сейчас волноваться нельзя, только вчера из больницы вышел, завтра уже на работу выходит. Он очень просит тебя приехать с утра пораньше. Раз ты пока не брал билеты, может, сначала к нам заскочишь? Тем более ты теперь к этому делу привязан. Не только как свидетель.

— Не могу, Лёш. Отдых ждёт.

— А как же Ева? К ней ты зайти не хочешь?

— Она в порядке, ей больше ничего не угрожает. Значит, мне у неё делать нечего. В больнице её недолго продержат. Да и к тому же к ней есть кому заходить.

— Ну ты хотя бы позвони, как вернёшься.

— Позвоню. Всё, Лёх, погнал я. Море заждалось, — Дмитрий открывает автомобильную дверь, но, вспомнив кое о чём, вновь поворачивается к Алексею. — Чуть не забыл. На вот, — он протягивает Лёше пистолет. — Костин.

Алексей берёт табельное оружие, делает два шага к Диме и еле слышно спрашивает:

— Семён ведь не заносил над Евой нож, когда ты выстрелил? Он ей никак в этот момент не угрожал, так ведь?

— Не понимаю, о чём ты. Он хотел её убить. Я сказал правду.

Глава 18

Четыре недели спустя

Грудастая блондинка ставит на столик два коктейля и удаляется, покачивая бёдрами. Дмитрий провожает её равнодушным взглядом, берёт со столика стакан и делает глоток. Холодная жидкость — просто спасение в такую жару.

С самого утра они расположились у бассейна. Время здесь течёт непростительно медленно. Такой ритм жизни кажется Дмитрию чем-то диким, неестественным. Торопиться некуда, делать ничего не нужно. Ужас. Благо вид шикарный, водичка в море хорошая, тёплая, а у бассейна и того лучше — чистая, прозрачная и тоже морская. Вот Дима и плавает. Плавает и загорает. Гуляет. Ест. Спит. И ещё заливает мысли о Еве алкоголем. Только не помогает нихрена. Обилие грудастых красоток немного скрашивает настроение, но всё равно оно паршивое. Ни солнце его не поднимает, ни коктейли, ни старый друг, с которым они не виделись уже несколько лет, ни его общительная жена.

Первые три недели Дима провёл здесь в одиночестве, если не считать ежедневных Лёшиных звонков. Молодожёны приехали сразу после свадьбы, о которой Дима даже не знал. Он вообще со своей работой выпал из социальной жизни. А теперь и работы нет. Алексей просит его вернуться, однако Дима почему-то не видит для себя там перспектив. К тому же в Москве Ева. Значит, лучше Диме быть пока здесь. Иначе сорвётся и поедет искать с ней встречи. Ещё набьёт её любовнику морду. Кому это надо?

— Всё киснешь? — спрашивает Роман, присаживаясь на соседний лежак. Всю неделю они с женой безуспешно пытались расшевелить Диму, однако попыток не оставляют до сих пор.

Друг только что вышел из воды, от него веет прохладой, и Дима решает, что тоже не помешало бы окунуться. Но не тут-то было. За завтраком Диме удалось отмахнуться от разговоров, однако сейчас Рома явно настроен серьёзно. Ему что, своих проблем мало? Пусть занимается женой. Где она, кстати? Ушла куда-то минут двадцать назад и до сих пор не вернулась.

Дима оглядывает территорию бассейна в поисках Жени, говорит Роману, что нужно поискать её, но Роман качает головой и продолжает:

— То есть ты даже не поговорил с ней?

— А о чём разговаривать, Ром? — отвечает Дима вопросом на вопрос.

Позавчера он наконец поведал Роману об увольнении и — главное — о Еве. И сразу же пожалел об этом. Тому, что Дима ушёл из управления, Рома был только рад. Сам давно подбивал его уволиться. А вот что касается Евы… Роман и его новоиспечённая жёнушка Евгения набросились на Диму так рьяно, что он поспешил ретироваться в свой номер, а вчера с утра пораньше покинул территорию отеля и на весь день уехал в город. Один. Но сейчас путь к отступлению отрублен, потому что Женя уже пристроилась на шезлонг, находящийся с другой стороны от Димы, и сразу ринулась в бой:

— Как это «о чём разговаривать»? — Евгения всплёскивает руками. — Ты должен был дождаться, пока она придёт в себя, и поговорить с ней.

— О чём? — Дима радуется тому, что тёмные очки скрывают то, как он закатывает глаза. Не особо культурно это, только вот Диму сильно раздражает то, что эти двое лезут в его личную жизнь. — Она же ясно сказала, что нашла себе кого-то, — вновь произносит Дима, чувствуя себя попугаем. Он повторял эту фразу уже раз шесть. И вот снова.