В заповедной глуши

   Он так и шагал, глядя по сторонам и почти ни о чём не думая. Шагал через лес, где над тропинкой наклонялись яркие от солнца или почти чёрные в тени тяжёлые ветви, а у корней деревьев журчали роднички. Шагал через лужки,где тропинку почти скрывала вы-сокая сочная трава, а солнце сверху палило с беспощадной силой, рождая дремотные, уже совсем летние запахи. Шагал по горбатым чёрным мосткам,под которыми текла медленная непроглядная вода, дышавшая прохладой. И шагалось ему легко, как будто до-рога вела домой... или из дома, в который можно вернуться в любую минуту.

   Странно, неспешно всплывали в голове мысли. Я раньше не замечал, что всё это красиво. Я бы просто посмеялся, скажи мне кто-нибудь об этом, решил бы, что с жиру человек бесится. Не замечал я тогда всей этой красоты...

   И вдруг он вспомнил парк - парк рядом с домом, где жил когда-то. Как они там гу-ляли с отцом (с мамой ему было уже стыдно, дураку), пинали мячик, иногда ели мороже-ное... И отчётливо вспомнилось: зима. Дуб, на который он лазил летом (а отец говорил: "Да осторожней ты, Витек, ведь грохнешься, мать нас с тобой тогда...") стоит весь в снегу, снег на ветках пушистыми сугробами, и в вечернем свете дуб кажется затканным серебром, как на картинке в книжке... И он, восьмилетний, вдруг останавливается на бегу по тропинке,замирает. Стоит,приоткрыв рот, потом сходит в снег и пробирается,

81.

   проваливаясь, к самому дубу. Задирает голову - и видит над собой серебряные своды, то искрящиеся мягко, то сияющие нестерпимым блеском. И - жутковато, но в то же время так красиво, что дух захватывает. Он оборачивается и шепчет отцу, стоящему на тро-пинке: "Па-па-а... смотри, как..." - он не договаривает - "как", у восьмилетнего мальчи-ка нет таких слов в запасе. Только снова поднимает голову и смотрит, смотрит, смот-рит... И отец не торопится его уводить.

   Он так мечтал увидеть этот дуб следующей зимой - опять. И всё лето с ним здо-ровался шёпотом, когда проходил мимо, приостанавливался, если пробегал...Но следую-щей зимой он уже научился ненавидеть снег - за то, что тот холодный и беспощадный. И уже не замечал никакой красоты...Ни тогда, ни летом, ни весной, ни осенью.

   А сейчас вдруг увидел опять, что вокруг - красиво. И спокойно.