В заповедной глуши

   - Погоди, может, надо его луной осветить? - неуверенно сказал Валька, потому что Михал Святославич про луну не упоминал ни словом - просто надо же было что-то ска-зать, предположить... Он коснулся пальцами талисмана, лежащего на ладони Витьки, повернул его, другой рукой поправляя саму Витькину ладонь...

Н Е Г Л А В А

* * *

   Над головой Вальки был потолок - бело-мраморный, в разводах и прожилках. Маль-чишка неловко повернулся (тело было как будто чужим) и понял, что лежит на низком широком ложе, застеленном серебристым покрывалом. Ложе стояло в небольшом свет-лом зале; свет лился через прямоугольные прорези, по две в каждой стене, кроме одной - там чуть колыхалась переливающаяся искрами занавесь. На каменном кубе возле ложа стоял металлический таз, лежали гребёнка и длинный листовидный нож в ножнах. К тому же кубу была прислонена арфа в зелёном чехле с распущенной шнуровкой. Звучала тихая красивая музыка, но ни музыкантов, ни вообще людей видно не было.

   Валька тяжело сел и только теперь понял, что он одет. В смысле - одет не в тру-сы, а в зелёную тунику с широким квадратным воротом и подолом до колен, перетяну-тую украшенным золотом поясом. Ворот и подол туники украшал орнамент из золотых свастик на чёрной полосе:

   Под туникой ощущались короткие штаны, а возле ложа стояли, согнув голенища, мяг-кие чёрные сапоги с отворотами - под колено.

   Обеими руками Валька отбросил со лба волосы. Дотянулся до ножа, взял его. Ру-коять была сделана в виде двух сплётшихся хвостами драконов, чьи пасти вцепились в лезвие - остро отточенное с одной стороны на всю длину, с другой - на треть, с двой-ным выпуклым ребром.

   Не долго думая, Валька прицепил оружие на пояс (пальцы сами нашли подвеску) и, встав, умылся. Расчесал волосы. Не обуваясь, подошёл к занавеси и откинул её.

* * *

   Прямо перед лицом Витьки тяжело хлопал флаг. Он рассматривал изображение - узкий трегульный флаг, чёрный с алым кантом и необычной, словно бы вихрящейся, золотой свастикой - не слишком-то понимая, что видит перед собой, пока до его слуха не до-

103.

   неслось знакомое (хотя Витька мог поклясться, что впервые слышит эту песню... и кро-ме того - она на неизвестном ему языке!!!) размеренное уханье мужских глоток:

- Хэй,хо! Давай налегай!

Хэй,хо! Сильней поддавай!

Хэй,хо! Руби веслом!

Хэй,хо! Сквозь шторм идём! - и тут же их сменил один голос,

   сильный и красивый:

   - Севера пустыня

   Станет нам могилой

   Или нас схоронит

   Южных стран песок?

   Перед смертью вспомни

   Ты улыбку милой,

   Вспомни, как ложится

   Локон на висок...(1.)