В заповедной глуши

   ...В кабинете Михала Святославича Витька притих и с робким почтением смотрел на ряды книг на полках. Валька ощутил некое превосходство над другом и широким жес-том обвёл плотно стоящие корешки:

   - Выбирай... - но тут же понял, что Витька мгновенно заблудится и плюнет на эту за-тею. - Чего ты вообще хочешь?

   - Да я ничего не хочу, - пробормотал Витька, в этот момент ужасно похожий на чело-века, который в трусах оказался в каком-то высоком собрании и ёжится под устремлен-ными на него удивлённо-возмущёнными взглядами элегантно одетых леди и джентльме-нов, думая об одном: где тут ближайшая дверь. Смотреть на это было забавно, но Валь-ка запретил себе даже улыбаться и уточнил:

   - Ну на какую тему? Тут разные есть. Даже макулатура.

   Макулатурой отец называл детективы и боевики,хотя сам их читал. Валька вспом-нил это и сморщился. Но Витька этого не заметил. Блуждая глазами по полкам, он подо-шёл ближе, прочёл на одном из корешков:

   - Платон. Диалоги... - с сомнением посмотрел на книжку: - Это что, одни диалоги?

   Валька не выдержал - фыркнул. Витька посмотрел обиженно, засопел носом. От-вернулся, наугад снял с другой полки книжку в сером тканом переплёте с вытертым ри-сунком.

   - Вот эту. Эн И Дубов, "Горе одному".

   Валька сам не читал такой книжки, хотя фамилия автора показалась ему знако-мой. Но он всегда плохо запоминал писателей (а вот художников и музыкантов - хорошо, бывает же такое...) И сейчас пожал плечами:

   - Давай...

   Мальчишки вернулись в свою комнату. Валька уселся опять к окну, заметив, что Витька завалился животом на так и неубранную кровать, поставив книгу на подушку и

121.

   подперев подбородок кулаками...

   ...Когда через три часа Валька собрался пойти порисовать, Витька всё ещё читал.