В заповедной глуши

   А ещё - какой он, отец? Бизнесмен. Начальный капитал сделал на откровенном кри-минале, это Валька тоже знал. И не укорял отца, потому что такое было время и пото-му что он щедро тратил деньги на полезные и нужные людям вещи. До этого - служил в армии, родился и рос в этом же городе, тут же ещё в школе познакомился с мамой... И... Валька поймал себя на мысли, что мало знает об отце. Хотя бы о его деле. Недвижи-мость? Но почему несколько раз Валька видел его со странными людьми, от которых - не физически, но ощутимо - пахло сталью и порохом? Лица людей словно были обож-жены раз и навсегда невидимым огнём, слова - сухи и коротки. Что связывало с ними Се-ргея Каховского? Не бизнес - это точно. Ничего, ни капелюшечки, не было в этих людях от бизнесменов... Огромными неоновыми буквами был написан на их лбах девиз стивен-кинговского Роланда Дискейна: "Моё дело - свинец." Но и с "братковскими" боевиками у них было столько же общего, сколько у волка с бультерьером - и недолго думать, кто есть кто и за кем будет победа, случись между ними настоящее "дело"...

   Так чем же занимается отец?

21.

   Валька начал кусать щёку изнутри. Отрывисто спросил:

   - А вы как думаете, в чём дело?

   Де ла Рош смотрел на мальчишку внимательно и странно. Потом сказал:

   - Если что-то случится... запомни: на меня ты всегда можешь рассчитывать. В любой ситуации. Запомни это твёрдо, мальчик. В любой.

* * *

   В Парке Отдыха Валька взял напрокат коня. Вообще-то ему ужасно жалко было этих замученных животных, и он каждый раз устраивал своему "транспорту" праздник, покупая на ближайшем рынке что-нибудь вкусное.Кони это чувствовали и тянулись к ма-льчишке. Всей душой. Валька был уверен, что душа у них есть - по крайней мере, куда бо-льше, чем был уверен в наличии души у многих людей. И сами кони под Валькой вели себя так, как будто несли гусарского корнета - словно обретали утраченное достоинство...

   Когда едешь верхом - отдыхаешь душой. Эту формулу Валька вывел для себя само-стоятельно, хотя подозревал, что он не первый. Конечно, по городским улицам не пусти-шься галопом. Но и шаг - занятие приятное. Да и не выезжал сейчас Валька в город - ехал себе по парку...

   И всё-таки на этот раз полностью избавиться от неприятных мыслей не удалось. Конь, очевидно, чувствовал настроение всадника - косился и похрапывал. Валька успокаи-вающе похлопал его по шее, пробормотал: