В защиту глобального капитализма

«[25 миллиардов долларов, которые МВФ и ВБ одолжили России в 1990-х годах] в значительной мере способствовали затягиванию перехода к последовательной экономической стратегии и лишали власти стимулов к внесению болезненных, но необходимых изменений в экономическую политику… Сегодня российская политическая элита твердо убеждена, что Россия будет регулярно получать финансовую помощь от международных организаций независимо от характера ее экономической политики»

(Андрей Илларионов, либеральный экономист, в 2000–2005 годах советник президента Владимира Путина по экономическим вопросам)16.

Представление о том, что реформы можно внедрить извне с помощью экономических стимулов, весьма опасно. В большинстве случаев подобные финансовые трансферты лишь поддерживают существование недееспособной системы. Чтобы помощь привела к позитивному результату, ее следует оказывать уже после того, как реформы начались. В 1994 году эксперты ВБ проанализировали программы структурных преобразований в 26 странах и выяснили, что лишь в шести случаях они привели к серьезным изменениям в экономической политике. Главная причина заключалась в сопротивлении бюрократии: чиновники не могли или не желали сокращать и оптимизировать государственный аппарат, а также поступаться собственным контролем над экономикой страны. В некоторых государствах соответствие основным критериям МВФ, например, сбалансированности бюджета, достигалось деструктивными методами: увеличением налогов и тарифов, эмиссией денег или сокращением наиболее важных расходов – на образование и медицину – при сохранении на прежнем уровне государственных субсидий, ассигнований на содержание бюрократического аппарата и военные нужды.

Есть и другая проблема: программы структурных преобразований порой настолько сложны, что неэффективный государственный аппарат оказывается не в состоянии их реализовать. Когда аппарат, пронизанный коррупцией, должен обеспечивать соответствие сотне показателей и критериев одновременно, ситуация неизбежно осложняется, особенно если учесть, что власти наряду с этим должны осуществлять и другие меры, предусмотренные программами помощи на двусторонней основе. Поскольку программы структурных реформ нередко сформулированы весьма расплывчато, правительства стран-реципиентов без особого труда тормозят или срывают их выполнение. Подобные нарушения приводят к приостановке финансирования, но стоит политическому руководству страны сделать заявление о том, что дальше все условия будут соблюдаться в точности, как финансовый кран снова открывается. Такая процедура, судя по всему, может повторяться до бесконечности. Как отмечает один аналитик, осуществление программ структурных преобразований в Африке в течение пятнадцати лет имело результатом лишь «минимальное увеличение открытости этих стран для мировой экономики»17.

Подобное нежелание стран-реципиентов следовать советам МВФ и ВБ делает несостоятельными распространенные в левых кругах утверждения об ответственности именно этих двух организаций за глубокий кризис, поразивший указанные государства. Следует отметить, что страны, последовавшие рекомендациям международных финансовых организаций, добились намного больших успехов, чем те, которые их проигнорировали. К примеру, в Уганде и Гане, выполнявших требования МВФ и ВБ, темпы экономического роста увеличились, что привело к повышению жизненного уровня. В других государствах, не пожелавших внедрять программы либерализации, – например, в Нигерии, Кении и Зимбабве – экономическая ситуация по-прежнему остается неблагоприятной: нищета и неравенство приобрели хронический характер и достигли угрожающих масштабов 18.