В защиту науки

Обскурантизм, враждебное отношение к науке и образованию, становится de facto государственной практикой в России, и эта практика нуждается, конечно, в идеологическом обосновании. В «теоретическом» плане злейшим врагом науки становятся отдельные философские течения, пытающиеся свергнуть науку с ее пьедестала, отвергающие ее "особый эпистемологический статус", который состоит в утверждении, что лишь наука дает нам истинное знание о мире и о месте человека в нем — знание, неполное и приблизительное в каждый данный момент, но знание объективное и неуклонно расширяющееся и уточняющееся. Большие пласты реальности могут еще существовать вне пределов нашего нынешнего знания; остается неясным, приближаемся ли мы к полной истине асимптотически или же мы лишь расширяем сферу познанного в безбрежном океане неизвестного, — это составляет реальную проблему и предмет споров между исследователями, но способность науки объективно отражать освоенную ею область — вне вопроса.

Враги науки оспаривают это утверждение, ссылаясь на частую смену научных теорий. Они не понимают, что новые теории означают более глубокое проникновение в сущность явления, а не полную отмену старого знания. Старые теории, если они верны, остаются верными, но область их справедливости суживается. Так, механика Ньютона оказалась частным случаем механики Эйнштейна, но осталась полностью работоспособной при скоростях, много меньших скорости света. Новые теории строятся не на пустом месте.

На заре XX в. Анри Пуанкаре говорил, что развитие науки можно сравнить не с перестройкой города, в котором новые здания строятся на месте снесенных старых, а с "непрерывной эволюцией зоологических типов, которые беспрестанно развиваются ив конце концов становятся неузнаваемыми для простого глаза, но в которых опытный глаз всегда откроет следы предшествующей работы прошлых веков… Если теория открыла нам правильное соотношение, то это отношение является окончательным приобретением; мы найдем его под новым одеянием в других теориях, которые будут последовательно водворяться на ее месте".

Эти слова можно назвать первой формулировкой принципа соответствия, который связывают с именем Нильса Бора, — новая теория, если она верна, включает старое как частный случай. Однако последнее утверждение необходимо дополнить условием, что только с вступлением в действие принципа соответствия знание превращается из пра-научного в научное.

Здесь уместно сказать, что в едва ли не лучшем учебнике "Концепции современного естествознания", написанном В.А. Канке (изд. 2-е, М.: Логос, 2003), предлагается заменить принцип соответствия принципом "гносеологического актуализ-ма", согласно которому "развитая теория позволяет понять свою предшественницу как эрзац-теорию", а появление новой теории приводит к появлению новых концепций, несводимых к старым, как это и утверждал Т. Кун. Так, говорит Канке, механика Эйнштейна превращается в ньютоновскую, если приравнять скорость света бесконечности, т. е. принять концепцию дальнодействия, которой нет места в теории относительности. Однако скорость света надо не приравнивать к бесконечности, существующей лишь в абстракции, а устремлять к ней. Принцип соответствия означает, что мы расширяем знание о Мире, начиная с пространственно-временных измерений, поставимых с человеческими, что история науки — это есть движение в обе стороны от человеческих масштабов. Успешность же его доказывается критерием практики.

Н.Л. Васильева в статье об учебниках по курсу "Концепции современного естествознания" (Здравый смысл. 2004. № 4(33), 17.) обратила внимание на «злокачественность» большинства этих учебников. Они наносят тяжкий вред формированию мировоззрения молодежи, специализирующейся по гуманитарным профессиям. А ведь именно из нее будут формироваться кадры не только искусствоведов, но и экономистов, юристов и журналистов — и, в конечном счете, именно эти люди будут определять развитие страны и решать, какая наука нужна России в будущем. Цитаты из нескольких учебников, приводимые в ее статье, говорят сами за себя. Комментарии к ним, даваемые Н. Васильевой, совершенно справедливы.

Почти все учебники пропагандируют подход к результатам науки, как к временным и сомнительным, описывающим в лучшем случае лишь примитивный уровень одной из многих «реальностей», на дне иерархии которых находится якобы "Высший разум". Сведения такого рода черпаются из трудов либо явных псевдоученых, либо исследователей, позволяющих себе необоснованные фантазии, вздорность которых хорошо известна специалистам. Значение естествознания для развития нашей цивилизации не раскрывается вовсе.