Он атаковал Тянь Сюйшаня, не жалея себя, вкладывая энергию своей души в каждую технику! Сам не осознавая своих действий, он все продолжал иссушать себя, вот только все было тщетно. В конце концов, он мог лишь без сил упасть рядом с Тинг, краем сознания понимая, что там, если чуть повернуть голову, он увидит безумно смеющегося Тянь Сюйшаня. Однако у юноши не было сил даже на это. Да он и не хотел смотреть на главу секты Демонической Жатвы. Его глаза видели только Тинг, смотрящую на него с грустной улыбкой на лице. Весь мир, казалось, сузился до неё одной.
От осознания того, какую боль она, должно быть, сейчас чувствует, но всё ещё может вот так вот ему улыбаться, из глаз юноши брызнули слезы. Он хотел подойти ближе к Тинг, однако не мог даже протянуть к ней руку.
— «Бесполезный!..» — мысленно сказал он себе, не в силах сказать этого вслух.
Из-за того, что Цин Вэньцзи вкладывал энергию души в свои бессмысленные атаки, сейчас он не мог пошевелить и мускулом. Быть может, его необдуманные, безумные действия настолько истощили его душу, что в ней уже не хватало энергии на простейшее управление телом, а может, из-за напряжения души порвались какие-то нити, связывающие её с телом – не важно. Ведь итог один. Цин Вэньцзи, как и хотел подсознательно, умирал вместе с Тинг.
И понимание этого заставило его мысленно облегченно улыбнуться. Он не будет жить в мире без Тинг. Он не совершит этого преступления. Что бы ни случилось, он до самого конца останется рядом с ней.
Глава 27
Тянь Сюйшань с сумасшедшим оскалом на лице поглощал кровь Божественной птицы Ху, тогда как Цин Вэньцзи мог лишь бессильно лежать на земле, медленно умирая вместе с ней.
Почему она пожертвовала собой? Почему именно сейчас? Да даже если и не сейчас, зачем ей вообще было разменивать жизнь?..
Пока юноша задавал себе все эти вопросы, не в силах отвести взгляд от чудовищной сцены, черная неприметная дверь в самом дальнем углу его сознания ощутимо дрожала, словно готова была в любой момент осыпаться грудой щепок дьявольского древа.
Эта дверь была также единственным средоточием энергии его души. Она была тем, что, открывшись, даст ему шанс выжить. Вот только находящийся за ней Цин Лэй, как и Цин Вэньцзи, желал умереть. В конце концов, он уже умирал однажды, так что не видел ничего особенного в очередной смерти. Пусть она и не окончится новым возрождением.
Что до Тинг… Тинг чувствовала, как вместе с утекающей кровью сама её душа крошится, превращаясь в многочисленные стеклянные осколки. Она невольно подумала, что так и не сможет выполнить данное Юй Мину обещание и подарить Юй Янь нормальную жизнь. Однако она нисколько не жалела о своем решении.
Может, дело было в том, что у неё так и не получилось сгустить кровь достаточно для того, чтобы обратить Передачу Судьбы, а может, таким образом она хотела что-то себе доказать. Так или иначе, сейчас она уже не могла повернуть назад. Да и не хотела.
Внезапно, когда, казалось, от души Тинг откололся особенно крупный кусок, тело птицы охватил плотный алый туман, чем-то отличный от крови. Он клубился и извивался, тянулся вверх, принимая облик полупрозрачной девушки. Опустив голову, она посмотрела на бледное тело.
Прекрасное лицо, похожее на Тинг, но с более резкими чертами, волосы цвета воронова крыла и красное, как кровь, платье.
С её появлением, казалось, задрожало само пространство.
Цин Вэньцзи пораженно смотрел на эту фигуру, когда как черная дверь в его сознании резко перестала дрожать, словно то, что колебалось за ней, мгновенно замерло, приняв решение. Теперь дверь открылась сама по себе, а тело Цин Вэньцзи окутала черная дымка. Над ним появился силуэт мужчины в черном. В его взгляде, обращенном на девушку в красном, читалась дикая тоска и мучительная боль, от которой хочется просто умереть.
Цин Вэньцзи, чувствуя, что вновь может ощущать свое тело, смотрел на девушку в красном, как и Цин Лэй, впервые показавшийся в этом мире бесплотным духом. Тинг же, теряя сознание, смотрела на Цин Лэя. Она силилась что-то сказать ему, однако ей уже попросту не хватало сил.
Один лишь Тянь Сюйшань не обратил внимание на появившихся духов, продолжая самозабвенно вытягивать из Тинг жизнь.
Тинг была проклятьем Цин Вэньцзи, поэтому он желал умереть вместе с ней, но… проклятьем Цин Лэя была не Тинг, а…
— Янь'эр… — продолжая смотреть на девушку в красном, позвал Цин Лэй.
Глаза Цин Вэньцзи в этот момент сделались безжизненными, словно он погрузился в далекие воспоминания. Дверь была распахнута, и Цин Лэй явил себя миру. В этот момент из-под печати вырвалась часть памяти Цин Лэя, и воспоминания затянули Цин Вэньцзи в глубокую бездну событий, полных кратковременного счастья и бесконечной боли.
Лу Янь'эр перевела взгляд с Тинг на Цин Лэя, затем посмотрела на Цин Вэньцзи и нахмурилась. Она молчала недолго, но мужчине казалось, что прошла целая вечность.