В Желанном плену (ЛП)

Я не хочу быть злой с Бу, она единственная кто была добра ко мне, и хотя я возмущена тем, что меня здесь держат, она не заслуживает моей стервозности. Поднимаясь, я с улыбкой беру тарелку и кладу ее на тумбочку. Ее лицо хмурится, когда она спрашивает:

— Ты не голодна? Ты мало ела последние несколько дней. Возможно, еда поможет от твоей усталости.

Все еще растягиваясь в притворной улыбке, я лгу:

— Да, конечно. Я скоро поем. Еще раз спасибо.

Открывая книгу, я не поднимаю взгляд снова. Я слышу, как она уходит, и мое тело немного расслабляется. Не проходит и пяти минут как в дверях появляется сердитый Нокс.

Обходя тумбочку, он берет тарелку и сует ее мне под нос.

— Ешь.

Я мысленно вздыхаю. Я не хочу сейчас иметь с ним дело. Беря тарелку, вежливо произношу:

— Спасибо, но я не слишком голодна сейчас и поем позже.

— Чушь собачья.

Моя голова поднимается.

— Прошу прощения?

Он наклоняется ближе ко мне

— Я сказал «чушь собачья».

Не будучи уверенной что ответить, я опускаю голову назад к своей книге и притворяюсь, что читаю. Нокс продолжает:

— Я понимаю, что ты не слишком голодна. Это логично. Вообще-то это вполне нормально в данной ситуации. Но я называю чушью собачьей изменение в поведении. Что это еще за «спасибо» и «пожалуйста»? Это не та вспыльчивая девушка, которую я встретил неделю назад и уж точно не девушка, за которой я вел слежку. Что с ней произошло?

Мое тело еще больше напрягается. Нокс наклоняется и тихо спрашивает:

— Куда она делась, Лили?

Неожиданно разозлившись, я шепчу сквозь стиснутые губы:

— Ты сломил ее, Нокс. Теперь ты счастлив?

Моя злость увядает и сменяется унижением, когда он отвечает:

— Черта с два, она была долбаным приколистом. Эта ее жалкая версия меня злит. Мне не нравится эта Лили, верни старую. Ну, ты поняла? Сильную Лили.

Роняя книгу, я сильно сжимаю кулаки.

Нокс замечает это и говорит:

— Вот же она. Теперь только нужно разобраться, как заставить ее остаться с нами, потому что, — он насмехается, — вежливая Лили бесит. Она из тех, кто хочет плакаться в жилетку. Она из тех, кто отказывается есть или злиться, или присоединиться к нам здесь в реальном мире.

Как раз тогда, когда я думаю, что не могу стать еще злее, мне доказывают, что я ошиблась, когда его губы касаются моего уха и он шепчет:

— Она — жалкая.

Всё происходит как в замедленной съемке.

Моя рука скользит под тарелку и подбрасывает ее вверх. Сэндвичи, фрукты и чипсы летят в воздухе, и я смотрю с широко распахнутыми глазами, как они ударяются Ноксу в грудь, подбородок и живот. Мои губы складываются в форме «О», и я было начинаю извиняться, пока не вижу, что он самодовольно улыбается.

И это не обычная улыбка.

Это улыбка победителя.

Подскакиваю на кровати, мои губы раскрываются, и комок трехдневной ненависти извергается из моего рта:

— Ты потянул меня за волосы! Нет! Ты не только потянул за волосы, ты тащил меня назад в дом за хвост, будто бы я была гребаной собакой на поводке! — указывая на свою подушку, я воплю: — Я не спала три дня, Нокс! Ты знаешь, что это делает с человеком? — я мерю шагами свою кровать. — Ты был весь такой «Прости меня, этого больше не повторится» и просто ожидал, чтобы я об этом забыла. Ко мне никогда не прикасался мужчина в гневе, а ты просто отмахнулся от этого, будто это ничто. Знаешь, что я хочу сказать по этому поводу, Нокс? — оборачиваясь к нему, я наклоняюсь и кричу ему в лицо: — Пошел на хрен! Вот что я говорю по этому поводу! Возьми свое долбаное извинение и засунь его себе в задницу. — Выпрямляясь, я держу свои руки по швам. — Ох, но тебя сначала придется вытащить палку, которая у тебя там, чтобы освободить место.

Мои глаза расширяются, и я поднимаю указательный палец.

— О! И ты знаешь, что я еще поняла? — Нокс смотрит на меня, полностью лишенный каких-либо эмоций. Я продолжаю: — Когда кто-то наблюдает за тем, как ты спишь — это странно! Не странно, а ....— я шевелю своими пальцами в воздухе перед собой — ...жутко!

Нокс продолжает смотреть на меня тяжелым взглядом. Задыхаясь, я выпрямляюсь и хрипло бормочу:

— Я схожу здесь с ума, Нокс. Мне действительно поможет, если ты просто оставишь меня в покое.

Осознавая, что я исчерпала то малое количество энергии, которое у меня оставалось, мои колени трясутся, и как только они подгибаются, я тянусь, чтобы схватиться за его плечи. В то же время, он подается вперед и крепко хватает меня за талию. Когда он смотрит вниз на свои пальцы, которые практически соприкасаются, он хмурится от моей очевидной потери веса.

— Тебе нужно что-то поесть. Хотя-бы что-то, Лили. Ты скажешь мне, что по твоему мнению ты могла бы съесть, а я это для тебя принесу.

Внезапно ощущая тошноту, моя хватка на его плечах ослабляется. Я быстро моргаю, тщетно пытаясь увидеть сквозь яркие белые пятна, которые слепят меня. Уши закладывает от давления, дыхание учащается, и я дрожу. Я быстро отвечаю:

— Я не думаю, что ты можешь доставить это вовремя. — Мое тело слабеет и наклоняется в сторону, когда я невнятно произношу: — Поймай меня. Хорошо?

***

Нокс