В жизнь без паники

Не помню, каким образом у меня дома появилось несколько пузырьков, выписанных добрым доктором. Спиртовые настойки следовало слить в одну емкость, тщательно перемешать и принимать трижды в день. Потом дважды в день. И постепенно прекратить. Это если повезет, потому что лично я считаю, что с такого количества спирта, хоть и медицинско-травяного, легко сбухаться можно.

В общем, весь мой опыт принятия настоек ограничился одной ложкой. После этого бутылка с пойлом перекочевала сначала под раковину, а затем и вовсе в мусорное ведро, ибо побороть себя и повторно влить в себя чудодейственное зелье мне было слабо.

Пока Земля с Луной совершали обоюдные оборото-отвороты, я попыталась собрать в кучу тараканов в голове и разобраться в происходящем. «Закрыто на учет» вывесил психоделическое объявление угрюмый усач и громко хлопнул дверью подсознания.

Я не понимала, как нервная дрожь в конечностях и нарастающее чувство тревоги могут быть связаны с пожаром, произошедшим ровно месяц назад. Ну или не ровно. Месяц дело такое, без календаря не разберешься.

Уложив детей спать, я отдалась атаке. Меня накрыло не с головой, а с соседним городом. Если бы кто-то мог почувствовать мой нервяк, он бы квалифицировал его десятибалльным.

Я легла спать и попыталась сосредоточиться на потолке. Одеяло то и дело слетало на пол, как пингвины на веревочке. «Надо поменьше вибрировать», – догадалась я.

В абсолютной тишине нормальный человек слышал только завывание ветра. Я слышала тиканье моих бесшумных часов, шепот соседей через дорогу и треск разгорающегося пожара.

Когда к звуку пожара прибавился запах обгоревших проводов, я вскочила с дивана и нервной ланью ломанулась в котельную. Быстро, чтобы успеть. Зигзагом, чтобы не засекли.

Котел мерно гудел и старательно обогревал вверенные 120 квадратов. Я подозрительно осмотрела маленькое помещение и вспомнила о датчике дыма, который муж повесил на стену для моего успокоения.

Метнувшись за огнетушителем, я прижала прохладный баллон к груди и немигающим взглядом уставилась на датчик. В случае исправности он должен моргать. Несколько позже я узнала, что у него есть контрольная кнопка. Если бы я это знала раньше, не было бы тех прекрасных минут ежедневного наблюдения, успевших стать чем-то типа вечернего ритуала.

Мы играли в гляделки несколько минут. Я переминалась с ноги на ногу и сильнее прижимала к халату пятилитровый баллон. Скорее всего датчик мигал. Но делал это украдкой, успевая улучить момент, когда мое внимание было рассеяно.

Устав от настырной гостьи, датчик сдался и послушно моргнул красным глазом: «Я на страже вашего покоя. Дым не пройдет» Перевела я это моргание и переместилась в детскую.

Перетрогав лбы, носы, уши и сонные артерии пацанов, я зачитала импровизированную молитву и двинулась в собственную спальню.

Легче не стало. Датчик мог отрубиться в любой момент. Ровно, как и пожар мог начаться в любой момент. Почему пожар, а не наводнение, не крушение стен и не нашествие зеленоглавых путешественников в космосе? «Да пожалуйста!» – услужливо фыркнула фантазия и передала моей атаке пополненный список тревог.

Я замоталась в одеяло и стала похожа на большую нервную гусеницу. Одна проблема была решена, сползать оно перестало. Зато на смену этой примитивной проблеме пришла другая: если я так усну, то могу расшибить лоб, когда буду вскакивать в случае ЧП.

В том, что ЧП обязательно произойдет, я не сомневалась.

Я хотела спать, но боялась уснуть. В памяти всплыли овечки. Я считала их попарно, штучно и целыми батальонами. Мои овечки прыгали, танцевали и просто неподвижно стояли на лугу. Ни один чабан не видел столько кудрявых парнокопытных, сколько насмотрелась я в тот нелегкий период жизни.

Под утро я вырубилась, но не благодаря принимаемым мерам, а вопреки тому хороводу мысленного бреда, крутящегося в голове.

Когда я открыла глаза, бездушные стрелководы показывали начало восьмого утра. Старший сын требовал утюженную рубаху, чистые брюки и вкусный завтрак. Младший пытался убедить меня в бесполезности детского сада и с громким пыхтением прятался среди подушек и одеял.

У меня было ощущение, что глаза я закрыла секунду назад. Вот моргнула и уже утро. Абсолютно никакого облегчения, чувства пополнения сил и восстановления жизненных ресурсов.

Внушительный список дел на день отсеял мысли о возможном дневном отдыхе.

Я суетилась, нервничала и не могла удержать в голове никакой информации. Старший был отправлен в школу в несвежей утюженной рубашке и чистых мятых брюках. Почти как просил.

Младший усиленно делал вид, что происходящая вокруг суета никоим образом не касается его упрямого величества. Раньше я могла кричать. С приходом атак крик пропал. Я могла неуверенно блеять. Дар убеждения сбежал за руку с умением брать верхние ноты. Маме двоих пацанов необходимо уметь кричать и убеждать. Или одно из двух. В идеале оба пункта сразу.

Кое-как запихнув сопротивляющегося младшего в машину, я протерла запотевшие очки и завела мотор.

– Мама, если ты увезешь меня в садик, я буду там громко плакать и кричать, – попытался наладить мосты сын.