В ЗИН-АЗШАРИ

— У каждого живого существа своя предначертанная судьба. Я храню течение Времени или, проще говоря, храню судьбы. Внезапное изменение предначертанного повлечет нестабильность Временного пространства, и моя обязанность этого не допускать. Я удивлен, что ты не знаешь, чем я занимаюсь, Алекстраза. Судьба Нелтариона была известна мне с самого начала нашего существования. Мне, так же как и тебе, было тяжело поверить в возрождение Хранителя Земли. Но я не мог наблюдать, как Темные Силы вмешивались в судьбу нового Аспекта лишь потому, что я не приемлю его существование. Кстати, Древние приложили достаточно сил, чтобы изменить Время и стереть появление нового Хранителя Земли. Они действительно боятся его, Алекстраза. И потому впервые за много лет я вмешался в ход Времени.

— Где же он сейчас? Этот новый Хранитель?

— Еще не родился.

— Позволь напомнить, что Темные Силы именно сейчас наносят свой удар по Азероту.

— Главным для Темных Сил является возрождение последнего из Древних Богов. И до тех пор, пока они не будут уверены в том, что ничто и никто не способен помешать им, они не решатся на этот шаг.

— Сколько же у нас времени?

— Только безумный Нелтарион чувствует силу нового Аспекта. Сея разрушения, он бросает вызов тому, чье призвание хранить земли Азерота. Фактически, самому себе. Поскольку он ощущает свою собственную, еще неразвращенную силу.

— Если новый Аспект из черной стаи и он обладает силой Хранителя, то он может быть только….

Алекстраза замерла.

— Так и есть, — кивнул Ноздорму.

— Но как? Нефариан и Ониксия тоже дети Смертокрыла, но силой Аспекта они не обладают.

— Потому что были зачаты тогда, когда безумие уже коснулось разума Нелтариона. Титаны обезопасили силу Аспекта. Если Аспект сохраняет разум, он может передать силу. Если безумен — нет.

— Но безумие овладело разумом Аспекта очень давно. Почему же новый хранитель до сих пор не родился?

— Судьба, — многозначительно сказал Ноздорму. — Судьба ждала тысячелетия, чтобы воспользоваться одним-единственным шансом настоящего. Даже Темные Силы не смогли узнать о нем. Даже я не знаю, когда это произошло. Во Время вмешивался кто угодно и не один раз. Но все они смогли изменить лишь детали. Главное осталось неизменным. И все равно произошло.

— Хорошо, где же мать? Ей потребуется наша защита, если сам Смертокрыл вышел на ее охоту. Кто она?

— Обычная смертная. Я не знаю, почему выбор Судьбы пал на нее.

— Обычная женщина не выдержит подобной беременности. И ты знаешь это, Ноздорму.

— Главное, что выживет ребенок. Слишком многое на кону.

— Где же она сейчас?

— В надежном месте. Поверь, я сделаю все возможное, чтобы максимально долго сохранять ее жизнь в безопасности.

— Уверен ли ты в силе этого ребенка, Ноздорму? Не окажется ли он, как и его отец, бессильным перед могуществом Древних?

— Он силен, — уклончиво ответил Вневременный. — И, безусловно, способен слышать голоса. Но это наша единственная попытка противостоять Древнему Злу. И было бы глупо ею не воспользоваться.

Некоторое время они молчали.

— Ты не спрашиваешь о Хранителе магии, — сказал Ноздорму.

— С ним все гораздо проще, — со вздохом ответила Алекстраза. — Я догадываюсь, чье имя ты назовешь. И с этим кандидатом я согласна. Ноздорму, прошу тебя, скажи это в последний раз. Успокой меня.

— Черная стая возродится, Алекстраза. Время с радостью показало мне будущее. Если бы оставалась хоть малейшая опасность, я бы не решился на этот шаг.

— Только бы он смог побороть безумие хаоса, — прошептала Хранительница Жизни.

К О Н Е Ц

Послесловие,

Перечитав «Ночь Дакона» Кнаака, я поняла, наконец, почему с такой академической точностью хотела описать жизнь королевы Азшары после взрыва Источника. Из-за постоянных фраз: «все считали его мертвым, но он не понятным образом все равно выжил». И на протяжении всей книги героев мучают сомнения, а выжила ли Ониксия, а до конца убили ли Нефариана, но лидер хит-парада сомнений, конечно, Десвинг. И в конце, даже не удивляешься (я надеюсь, это ни для кого не спойлер?), что гигант таки выжил и ждет тихой мышкой своего часа в пещерах. Наоборот, думаешь, ну наконец-то, определились, хоть с одним умершим/живым героем. Ох, уж эти чудесные, внезапные Кнааковские воскрешения! Возможно, пролог «Несломленная» несколько затянул повествование. Но я не смогла бы вместить весь пройденный Азшарой путь от высокорожденной до наги в одно предложение — «все считали ее погибшей, но она выжила! та-дам!».

Кстати, видимо, в тех пещерах Десвинг и просидел до первых дней Катаклизма. Разве интересно? Нет, решила я.