В злом сердце Бог не живет

Мы отработали с операторским краном, пересняли при новом освещении общий план; взяли с рельсами и тележкой все возможные ракурсы бегущей героини. Оставалось только отснять материал с площадки «камервагена» – это, такая, специальная операторская машина, своеобразная камера на колесах.

Сколько километров пробежала Настя за это время – никто не считал. Любой профессиональный бегун уже бы взмолился о пощаде. А Настя стойко терпела все наши притязания. И продолжала работать с улыбкой на лице.

– Как самочувствие? – поинтересовался я.

– Нормально, – ответила Настя, – только сустав что-то разболелся.

– Я понимаю, ты устала, но потерпи еще чуть-чуть. Осталось немного. С машины сейчас тебя снимем – и все… Перерыв не хочу объявлять, вдруг эти товарищи все же приедут.

Настя безропотно согласилась. Может быть потому, что чувствовала за собой какую-то часть вины. Я был ей безмерно благодарен. Так хотелось, побыстрее закончить эту бесконечную карусель.

– Машина готова, – доложил второй оператор.

Ребята подсадили, и я забрался на открытую площадку с установленной на ней камерой. Аркадий пододвинулся, пропуская меня на мое режиссерское место. Второй оператор подсел к нему. Тут же рядом расположились двое из технической группы.

Мы плавно тронулись, Настя побежала за нами следом.

– Ближе, ближе к машине держись! – крикнул Аркадий.

Один из парней-техников взял в руки отражатель, чтобы подсветить ей лицо. Мягкий свет от лайт-диска, придал коже ровный и теплый оттенок. Я невольно залюбовался ею, удовлетворенно отметив про себя, что не ошибся с выбором героини.

– Поработай лицом, Настя… Сейчас будем снимать крупный план.

Она понимающе кивнула. Ей не надо было долго объяснять – вот, что значит настоящий профессионал. В глазах ее появился загадочный блеск, щеки слегка порозовели, черты лица разгладились, стали тоньше и нежнее.

– Молодец, – сказал я, наблюдая за ней через экран монитора. – Пять баллов.

– Только смотри, не зазвезди… – снисходительно отозвался из-за камеры Аркадий.

Настя расплылась в довольной улыбке. Как будто и не было позади этой долгой изнуряющей беготни, усталости.

Я посмотрел на часы – без малого шесть часов прошло, как мы приехали сюда. Слава Богу, отснять все вроде бы успели. Осталось несколько дублей. Теперь если и приедут нас выгонять – уже не страшно.

Рядом с дорожкой я заметил парочку, с любопытством наблюдающую за процессом. На заднем плане они попали в кадр. Пришлось остановиться и попросить их отойти подальше.

Погода разгулялась как по заказу. Я не мог налюбоваться на эту удивительную красоту. Огромные дубы, клены, вязы, липы, ясени, какие-то разросшиеся кустарники, остатки декоративных цветов – все это горело, светилось, играло разноцветными огненными бликами, пламенело желто-оранжево-красными сполохами на фоне холодного синего неба. Давно уже я не видел такого буйства красок.

– Обеда-а-а-ть! – раздался издалека голос нашей буфетчицы. – Обе-е-ед привезли-и-и!

Мы собрались на пригорке, возле канала. На раскладных столах громоздились пластиковые тарелки с едой: салат, первое, второе – все как положено. Тут же неподалеку стояли упаковки с соком и водой.

Курьер подошел ко мне с листами накладных.

– Распишитесь в получении… Вот здесь, и здесь.

Я расписался, заплатил ему деньги и присоединился к пирующим. Аппетит на свежем воздухе у всех был отменный.

«Как хорошо, что никто не приехал, – радостно подумал я. – Какое счастье, что удалось все завершить».

После обеда мы отправились на следующий объект. Надо было снять, как героиня поднимается на крыльцо и входит в дверь.

Крыльцо это мы присмотрели заранее, поэтому особых сложностей здесь не возникло. Быстро кинули рельсы, расположили на них тележку с камерой, пустили Настю и сняли подряд несколько дублей.

Единственным неудобством было то, что улица оказалась достаточно многолюдной. Вокруг тут же собралась толпа прохожих. Осветители сгоняли их со шнуров кабелей, разбросанных по земле, но они далеко не уходили.

Потом мы поехали на Савушкина. Там, в просторной и хорошо оформленной квартире нас ждали «папа» и «сын». Квартира была трехуровневой: первый этаж, второй и мансарда. Хозяева сдавали ее специально для съемок, не смотря на то, что сами жили в ней постоянно. Было это, по всей видимости, не очень удобно, но приносило неплохой доход… Надо сказать, что выбрали мы этот объект из нескольких вариантов. Отдельный коттедж на два входа подкупил нас тем, что, здесь мы никому особо не мешали. Во дворе можно было разместить какую-то технику, поставить осветительные приборы, чтобы с улицы светить в окна; а на первом, не задействованном для съемок этаже – оставить часть вещей. Кроме того, квартира отличались изящным интерьером. Не зря же здесь жили художники. Поэтому, не смотря на довольно высокую цену аренды, я предпочел снимать именно тут.