V - значит Виктория! (СИ)

Он «персонаж-злодей» по своей сути, но у него все это началось от неудачного детства. Как признался однажды Танос в комиксе, все его попытки получить всемогущество и абсолютную власть являлись лишь его попыткой заменить любовь. Даже вспомнить его первых самых известных дочерей Гамору и Небулу. Он их воспитывал и даже любил в некотором роде, а те предали. И даже после этого он их мучил, ненавидел, но реально убить не пытался. А его это Темный Орден… Темное братство… Орден Смерти… Блин, забыла, как он назывался. Хотя это и не важно, возможно его после моего вмешательства и не будет вовсе. В этой группе его «генералов-детей» были редкие поганцы, не все правда, но были. И любить тех не за что. Но Танос вновь проявил свою детскую обиду и травму, став воспитывать их, как своих детей. Вообще, куда не сунься, что у злодеев, что у героев, все всегда идет от пережитых травм.

Так вот, его вопросы, что нас с НВ-29 доставали первые десять лет его жизни прекратились в один прекрасный момент. А именно после детской экскурсии в одну из пещер. Их не было две недели, а после неожиданного возвращения Таноса, как единственного выжившего после несчастного случая там, он начал меняться. И как я догадалась, тут замешана одна моя знакомая.

Поэтому дождавшись, когда его драгоценные биологические родители отвезут его в местный вариант больницы, я осталась в саду для медитаций и позвала эту самую знакомую:

— Смертушка, выходи подлый трус. Я знаю, ты следишь за нами сталкер недоделанный!

— Злая ты Вики. — надулась она. — Я вообще-то не сталкер, а… наблюдатель! Ты не наблюдатель — наблюдатель, не ты! — улыбнулась я ей. — Но да ладно. Скажи лучше, ты ведь причастна к тому инциденту в пещере с детишками Высших?

— Ну-у-у-у частично…

— Не юли. Что ты решила сделать с ним?

— А ты как думаешь? — оскалилась она.

— Больная баба. — рыкнула я. — Ты вообще-то все мои планы можешь похерить. Я сама хочу его настроить на уничтожение этой планетки.

— Не одной тебе нужно, чтобы Вечные страдали. У меня это вообще-то с работой еще связано. У некоторых, кроме отдыха в садах, есть работа по всем вариациям вселенных и во всех временах с каждым смертным.

Хм. Похоже, мне не удастся ее остановить. Что же, если не можешь победить, то возглавь.

— Ладно, тогда давай поможем друг другу. — предложила я альтернативу. — Ты получишь души Вечных, а я с Таносом их смерти и страдания. Ну и планетку в придачу.

— Какая ты коварная. — покачала головой она. — Тебе не жалко совсем малыша Таноса? Он и так без отцовской любви, а тут еще ты хочешь его натравить на своих сородичей.

— Вообще-то это ты сейчас начала это делать. А я его лишь воспитывала без ненависти к себе самому и общалась нормально. Посему я для него, лучшая нянька-тетушка в галактике. Ну или кем он меня там считает. Не важно, главное, что не во врагах.

И это правда, Танос действительно, если и улыбался, то только когда читал, что-то интересное, или же, когда общался со мной. Да и я ему готовлю и рассказываю интересные истории, поэтому он ко мне привязался. Да и ему толком не к кому было привязываться еще. Я единственное живое существо, что с ним поддерживало контакт.

— Эх! Ладно. Мне главное свое получить. А-то как это пойдет… столетием раньше, столетием позже, не особо важно. Но скажи честно, тебе его не жалко?

— Нет. Мне и себя порой не жалко. А тут ты мне о Таносе говоришь.

— Ясненько. — и тут же растворилась в воздухе.

И ведь не попрощалась. Что за манеры у нее такие? Просто кошмар, а не смерть…

— Виктория! — донеслось до моего сонного сознания, это был встревоженный голос Таноса.

— Что случилось Танос?

Пытаясь встать, несмотря на все свои занятия боевыми искусствами и хорошей координацией тела, я умудрилась упасть с кровати.

Предо мной предстал озабоченный Танос (не в том смысле, рано ему еще озабоченным быть), который тяжело дышал. Он пытался что-то рассказать, но ничего внятного от него я не услышала. Правда почти сразу же заметила, что его руки были в крови.

— Что с твоими руками? — спросила я, и в этот момент в мою комнату влетел его отец и сильно приложил его по голове кулаком.

— Ничтожество. Как ты посмел убить свою мать!!! Мы были слишком добры к тебе, когда позволили жить, не смотря ни на что!!! Гадкий урод!!! — все эти слова сопровождались избиением.

В моей голове крутились разные варианты развития событий. Глава семейства явно не хотел оставлятьТаноса в живых, и это было бы и для меня и для планов Смерти катастрофой.

Но ситуацию спасло мое чутье и желание Таноса убежать от отца. Он сделал рывок, но из-за подножки упал на два метра дальше, чем лежал до этого. При этом его папаша подошел к нему ближе и, развернувшись ко мне спиной, стал избивать его дальше.

Решение было принято незамедлительно.