В золотом капкане

Нужно сказать, что они с Адой Васильевной стоили друг друга. Заведующая отделением тоже была нечистой на руку, без зазрения совести обирала больных. Лечение психически нездоровых людей должно проводиться бесплатно. Но Ада Васильевна, побеседовав с родственниками пациентов с глазу на глаз, назначала определенную сумму денег, которая, якобы, была необходима для проведения лечения самыми современными, дорогостоящими лекарствами. Близкие заболевших безоговорочно несли деньги и отдавали их в руки докторши, не требуя ни квитанций, ни чеков, ни расписок. Про себя Ада Васильевна называла взятки «гонораром» и без зазрения совести тратила барыши по своему усмотрению.

Как-то раз Князев сообщил супруге, что в полицию на Аду Васильевну поступила жалоба. Заявитель, некто Аверин, обвинял её в вымогательстве. Ада Васильевна вспомнила жалобщика. Ей стало страшно, - если об этом факте узнает общественность, могут быть большие неприятности. Взятка была крупной за выдачу фиктивной справки. Она стала уверять Князева, что это поклёп, она ни в чём не виновата. Потом расплакалась, призналась мужу, стала умолять «замять» дело.

- Я столько раз исполняла твои просьбы, теперь ты помоги мне, - упрашивала она. - У тебя большие возможности. Пойми, если начнут проверять, будут придираться ко всему, мало ли что ещё найдут! Я не вынесу. Сделай что-нибудь!

За взятки она освобождала от службы в армии молодых людей, чьи родители обращались к ней с подобными вопросами. Приклеив юнцу диагноз психического заболевания, она некоторое время «лечила» и «наблюдала» мнимого больного. Но однажды в военкомате обратили внимание на её заключения, позволяющие молодым людям уклоняться от военной службы, об этом узнали в прокуратуре. К Аде Васильевне подослали человека с мечеными деньгами, и она была взята с поличным. Разразился большой скандал. Администрация психиатрической больницы всячески старалась спасти честь мундира, защищала сотрудницу и, как могла, старалась выгородить Аду Васильевну. Хотя всему персоналу было хорошо известно, что взятки в больнице берут на всех уровнях: от санитарок, не желающих даром поднести лежачему больному судно или сменить постельное белье; медицинских сестер, выжидающих вознаграждения и не очень-то спешащих выполнять врачебные назначения пациентам; и врачей, берущих деньги за осмотр больного, назначенное обследование и лечение.

Проверок и комиссий главный врач не хотел. Назревающий скандал был замят. Князев боялся, что если начнут «трясти» жену, то могут всплыть и его грехи.

Слава Богу, обошлось. Ада Васильевна, отделавшись лёгким испугом, осталась на работе в той же должности, став более осторожной и осмотрительной. Взятки, естественно, брать не перестала. Пациентов было много, койки в отделении не пустовали, и она, имея поучительный опыт с Авериным, стала глубже изучать имущественные и служебные возможности родственников своих подопечных.

Мздоимство приняло другие формы. Лежал у неё в палате юноша, отец которого владел частной туристической фирмой, она, окружив его особым, повышенным вниманием и заботой, в итоге бесплатно отправилась в заграничное путешествие. Или, например, попала в отделение молодая девушка двадцати пяти лет, у которой выявили шизофрению, болезнь хроническую, неизлечимую, с течением времени прогрессирующую. Её мать - женщина состоятельная, ради спасения дочери была готова на всё, несколько раз предлагала Аде Васильевне деньги, но та их не брала, а, узнав, что она владелица шикарного ресторана, позволила «уговорить» себя приходить в ресторан на бесплатные обеды и ужины.

Совсем другое дело - обычные люди, не имеющие ни толстого кошелька, ни богатеньких родственников. На таких пациентов в отделении не особо обращали внимание, они были неинтересны медицинскому персоналу, никто не торопился облегчить им физические страдания. Их упорно «забывали» водить в ванную и менять постельное белье. Если пациенты, ввиду характера болезни, отказывались принимать пищу, санитарки не заставляли их есть, обрекая людей на крайнее истощение.

Лечение проводили шоковыми методами, от которых немудрено, что говорится, отдать Богу душу; или так загружали лекарственными препаратами, что люди превращались в сонных мух, совершенно не способных ориентироваться во времени и пространстве.

Когда пациенты приходили в себя и могли общаться с родственниками, то жаловались, что врачи их не лечат и не оказывают должного внимания. Но кто поверит тому, что говорит психический больной? В таких случаях Ада Васильевна открывала историю болезни, где чёрным по белому по пунктам было расписано всё необходимое, современное лечение, велись ежедневные дневники наблюдения. По записям придраться к чему-то было невозможно.

Всё, что говорили пациенты, она называла бредом и уверяла родственников, что со временем они поправятся, им станет лучше, тогда их самолюбие перестанет быть обостренным и болезненным.