В Зоне и её окрестностях

— Уже двоих наших прикончили, как виновников войны. Тенденция, однако. — и, как всегда неуклюже, пошутил — Повезло Фархаду, Беспалому, в смысле. Повезло, что под позапрошлым Выбросом погиб. А то сейчас бы пристрелили, как арабского террориста — организатора войны.

Бусел оказался пророком. Хотя парень и не мог предположить, кто может стать следующей жертвой тенденции. Но это произошло через несколько дней. Сейчас сталкеры шли в сторону Вышгорода. Они не питали иллюзий. Вышгород слишком близко к Киеву. Но следующий адрес был вышгородский.

Мальчишка привел сталкеров к старому дому на отшибе. Внутрь вошли Волк, Баллон, Циркач, Рубин и любопытный Бусел. На кровати, поверх смятой и запачканной постели лежал одетый человек. Сначала Волку показалось, что незнакомец одет в сталкерский костюм, неизвестной конструкции. Но, заметив желто-голубую эмблему с крылышками, сталкер понял, что это скафандр лётчика. Сталкеры приблизились к лежащему и всех разом напомнили о себе счетчики радиации. От лежащего фонило. Выглядел человек нездорово — худощавое лицо бледное до зеленоватости, покрыто испариной, слезящиеся глаза полуприкрыты. Когда Волк подошёл, незнакомец открыл глаза и приподнял голову. Растрескавшиеся губы шевельнулись, но сил говорить ему не хватало, голова упала на подушку.

— Лежи, лежи, брат. — пробормотал Волк, доставая шприцы с антирадом и стимулятором. Правый рукав комбинезона лётчика был разодран, и сталкер воспользовался прорехой, что бы сделать инъекции. Глаза раненого посмотрели осмысленно и он прохрипел:

— Відійдіть. Радіація. Полковник Коваленко. ВПС України. Хто ви?[4] — взгляд раненого сфокусировался на ФН-2000 на плече Волка. — НАТО?

— Нет, мы — свои, русские! — с неуместной энергичностью заявил неугомонный Бусел.

Правая рука полковника приподнялась, опираясь на локоть. В ней оказался пистолет, до этого прикрытый завёрнутым краем простыни. Но ослабевший палец не справился с флажком предохранителя, и рука с оружием бессильно упала на кровать. Волк выдернул пистолет из ослабевших пальцев.

— Кляті імперські вилупки.[5]— пробормотал раненый. Впрочем, ранений на теле видно не было, кроме ссадины под разрывом на рукаве. Скорее всего, полковник умирал от лучевой болезни. Баллон зло сжал зубы. «Не подготовились! У Сидоровича можно было набрать артов, ведь сам же говорил, что застряла партия». Пара «кристальных колючек» и «душа», или хотя бы «ломоть мяса» — и этого человека можно было бы спасти! Но артефактов не было. Баллон склонился над умирающим:

— Пане полковнику, не слухайте дурня. Ми сталкери, з Чорнобильської Зони. У сталкерів нема національності, вони поза законом у будь-якій країні.[6]

— Добре, що не росіяни… Це вони розпочали все це. Завдали першого удару. В новинах писали, що швейцарці збираються … арештувати рахунки Путіна. Закон Дювальє. А наступного дня … почалася війна. Вони ж перші випустили ракету по Україні. Потім вже китайці. І інші. Я збив дві цілі, дві боєголовки. Але нас було замало. На всіх … не вистачило пального. Клятий Янукович. Я не справився з управлінням, коли … підірвалася боєголовка, що влучила у Вишгород. Катапультувався. Від радіації втратив свідомість. Опритомнів у якомусь підвалі. Йшов, допоки міг. Потім мене підібрали і занесли сюди.[7]

— Вишгороду вже не існує?[8]

— Києва теж. Москви, Нью-Йорку, Берліну… — голос полковника перешёл в неразборчивый хрип, затем снова окреп — Допоки був зв’язок … Я встиг почути, що ракети йдуть до всіх великих міст. Моя сім’я була в Києві, у бабусі… Наталю, як твої успіхи у школі?[9]

Сталкеры стояли и слушали, как полковник беседует с женой и дочерью. Иногда бред отпускал, и слезящиеся глаза открывались, с болью глядя на присутствующих.

— Есть одно средство, — пробормотал Волк, доставая шприц-тюбик без маркировки. После укола глаза полковника закрылись крепче, с губ сорвалось: «Донечко моя!»[10] и на этих губах застыла спокойная улыбка. Минут через пять полковник перестал дышать.

Человека, уменьшившего конец света на две боеголовки, сталкеры похоронили на сельском кладбище. Они проводили полковника с воинскими почестями, трижды выстрелив в тяжелое, тёмно-серое небо. Затем пустили по кругу фляжку со спиртом. Помолчали. Здесь, в этой деревне, часть которой уцелела, поскольку находилась на дне довольно глубокого яра, сталкеры впервые после катастрофы увидели зеленеющие деревья. Листва была ещё зелёной, но растения уже умирали. Ночные морозы и недостаток света доконали их. Волк рассматривал товарищей. Вроде всё было как всегда. Но, в течении последнего часа, каждый второй из присутствующих подходил к Волку, отзывал для разговора наедине и просил ампулу, вроде той, которую получил полковник. Неутомимый шутник Бусел, всегда уравновешенный Рубин, простой как доска Циркач, а ещё Гобой и Рак. Что заставляло этих людей, неоднократно прошедших через ад, годами ежедневно ходивших по краю, вдруг капитулировать, захотеть лёгкой смерти? Волк не понимал. Он вздохнул и объявил: