В зоне тумана

Споткнулся на мысли. А ведь вру, иногда и в зоне бывает красиво. Случается, сквозь хмарь пробивается свет. Играет солнечными зайчиками на яркой листве. С утра, когда солнце только вываливается из-за серовато-розового горизонта и до вечера, когда закатывается, утопая в малиновом закате.

Бывает. Но не сегодня. Сегодня будни. Сегодня дождь. Сегодня все серо и хмуро.

До блокпоста осталось всего метров четыреста, и я сделал очень большую ошибку. Я расслабился.

Подобной глупости зона не прощает. Можно считать это очередной банальностью, но это факт. И стоило мне один раз сглупить, как тут же последовала реакция. Шагах в десяти от меня возникло шевеление. Я замер.

То, что еще секунду назад казалось сквозь пелену мороси здоровым валуном, поднялось и с хрустом потянулось. Кабан! Везет мне на них в последнее время. В отличие от Васьки этот не был пьян, зато был огромен и дик. И если затуманенные водкой мозги Васи Кабана и рождающиеся в них мыслишки были мне понятны, то предположить, что происходит в огромной мохнатой башке чернобыльского кабана, я бы не рискнул.

Зверюга покосилась в мою сторону. Я осторожно потянул ремень. «Калаш» принял горизонтальное положение. Металл под рукой показался обжигающе холодным. Я дернул плечом, стряхивая ремень, перехватил автомат поудобнее и сделал шаг.

Боров чуть заметно шевельнул огромной, как пивной котел, головой.

Не будь свиньей, попросил я мысленно, дай пройти. Я ж тебя не трогаю.

Кабан не то фыркнул, не то хрюкнул. Не знаю, можно ли было принять это за ответ, услышал ли он мою просьбу… Может, и услышал, многие местные твари имеют странные способности. Так или иначе, я сделал еще один шаг, затем еще и еще. С каждым шагом я больше удалялся от кабана, чем приближался к «должникам».

Зверь делал вид, что мои передвижения ему не интересны. А может, они и в самом деле были ему до фонаря. Шаг за шагом я огибал зверюгу по широкой дуге. Мне удалось отойти от него шагов на тридцать. На секунду показалось, что счастье рядом. Все, я прошел, и кабан меня не тронет.

Предательской мысли оказалось достаточно, чтобы шаткое ощущение рухнуло, как карточный домик от включенного вентилятора. Дикая тварь вскинула голову и без предупреждения бросилась на меня.

Я поразился тому, какую скорость рвет эта зараза с места. Секунда, и кабан был уже на полпути ко мне. Половина таких бесконечно трудных шагов.

А дальше сработали рефлексы. Я не успел подумать, не успел прицелиться. Палец сам собой дернул спусковой крючок. Треснуло. Я дал короткую очередь. Автомат задергался в руках, пытаясь усвистать в сторону, вырваться. Затем вторую. Следом третью. Хотя третья была уже не нужна. Первая очередь остановила кабана, дернула его чуть в сторону. Вторая попала в голову. Зверюгу отшвырнуло. Кабан взвизгнул дико и повалился на землю. Его визг прокатился во все стороны, разрывая тишину мертвого утра зоны, кажется, на многие километры. Тело зверя задергалось в агонии, а может, его затрясло от третьей очереди. Так или иначе, он больше не поднялся.

Все. Пора сматывать. Я зашагал быстрее. Сзади почувствовалась легкая вибрация. Дрожал не воздух, дрожала земля. И это была не аномалия. Я оглянулся. Дьявол! На меня неслись с десяток кабанов. И хотя они были далеко, а силуэты их едва различимы, скорость оказалась такой же невероятной, как и у пристреленной мной особи.

В зоне не бегают. Я знал это. Но сейчас другого выхода не было. И я припустил что есть мочи к блокпосту.

Я бежал так, как не бегал очень давно. Сзади топало, бухало, хрипело, словно за мной гнался табун слонов. Почуяли, что ли, твари, что я их сородича похоронил? Или услышали. Могли услышать. Покойник так орал, что не услышал бы только глухой.

Глупо. Последняя шутка могла быть и поизящнее. Хотя каких еще шуток ждать от Угрюмого?

До блокпоста оставалось метров сто. Впереди замелькали фигуры людей. К двоим, которые пропускали меня на выход, сейчас присоединилось еще пятеро. Я рванулся на блокпост из последних сил, как бежал с автоматом наперевес.

Впереди мелькнула злая харя… Другая со следами отрешенности… Дула автоматов…

— Оружие брось! — рявкнул кто-то. Ага. Сейчас. Размечтались.

Треснула очередь. В первый момент показалось, что стреляют в меня. Я нырнул вниз, но у людей сейчас была цель посерьезнее моей скромной персоны. Земля приняла мою распластанную, словно лягушка под катком, тушку крепким ударом. Я шлепнулся плашмя, но собрался и тут же перекатился. В то же мгновение застрекотали автоматы. Топот сзади сбился с ритма, его разбавил визг расстреливаемых животных и грохот автоматных выстрелов.

Я попытался подняться и помочь отстреливать тварей, но в затылок что-то неуклюже ударилось. В голове загудело, словно заиграл орган на одной ноте, но от души. Сквозь гуд прорезался дребезжащий голос сверху:

— Лежи, сука. С тобой потом разберемся.

Прикладом врезали, подумал я. Перед глазами возникло взволнованное лицо Хлюпика. «А если сотрясение?» — опасливо поинтересовался он и растекся в мутное радужно переливающееся пятно. В следующее мгновение пятно налилось черным, и я отрубился окончательно.