В26

– Повезло, – прервала долгое молчание Таня, – что я сегодня сделала инъекцию. А то сейчас не было бы такого сильного прилива сил.

– Угу, – выдохнула я в ответ. Мой прием должен был произойти только через два дня, но особых отличий в самочувствии я не наблюдала.

– Мои свежие мышцы как раз пригодятся в сегодняшнем походе, – продолжала Таня, рассматривая свое лицо в отражении экрана лэптопа.

Таня всегда рассматривала свое отражение, когда пыталась показать свою значимость. Я не знала, откуда у нее пошла такая привычка, а спрашивать подобное казалось мне бестактным, поэтому я просто каждый раз любовалась проявлениям ее необычной привычки. Танины глаза всегда загорались особо ярким пламенем, будто она смотрела на себя в будущем и видела грациозную и статную женщину, построившую себя посредством упорного труда.

Раньше, во времена древних, популярным и значимым человеком можно было стать гораздо проще, нежели в современном Миокарде. Древние всего лишь использовали ныне не существующий ресурс, который они называли мани, это слово я нашла в сохранившемся дневнике древнего человека, который так и написал: «Устал уже от всего этого, были бы мани, то давно бы уже ездил на золотой машине и раздавал приказы». Не могу с уверенностью сказать, что этот ресурс мог решить совершенно все проблемы в древности, но сейчас он не может совершенно ничего, ведь даже самые старые геологические словари не упоминают о подобном веществе. После я смогла откопать информацию о том, что мани были искусственно созданным ресурсом, оценивающим труд, и за которые этот труд возможно было купить. Два дня мне потребовалось на осознание факта, что древние уничтожили свою цивилизацию из-за нехватки материала, который сами же и создавали.

Миокард был устроен проще: люди, наработавшие себе самый высокий интеллект, проще говоря, ставшие мастерами в том или ином деле, могли выйти на новую ступень иерархии и получить популярность, которая, соответственно, кроме популярности индивида и важности его для общества, больше ничего и не давала. Но, при этом, не стоит забывать о том, что в городе не было незаменимых людей, то есть, если один селеба решит уйти со своего поста, то его место займет точно такой же человек, просто с другим лицом, но точно такой же лучезарной улыбкой. Остальные же жили совершенно в одинаковых условиях, получая еду и необходимые вещи по собственному желанию. На благо же города, чтобы поставлять в него пищу и остальное необходимое, трудилась огромная система снабжения, управляемая двумя искусственными интеллектами – один управлял системой, а другой следил за исправностью первого и вносил коррективы, если они были необходимы.

– Осталось немного, – жизнерадостным тоном сказала я, предвкушая скорые исследования пыльных закоулков подвала.

– Не настолько, чтобы так радостно оповещать, – ответила Таня, пряча лэптоп в нагрудную часть ее рюкзака».

nyeri

Двери самой старой библиотеки города величественно возвышались перед Димой, отдавая легкими нотками чего-то давно забытого. Это были две створки высотой метра четыре, выполненные в стиле древних ворот храмов, только, естественно, выполненные не как раньше из дерева и стали, а из однородного композитного материала, который с точностью повторял все изъяны материала, которому подражал. Рисунок на одной из створок был зеркально отражен относительно другого, за исключением мелких различий, обусловленных искажением гравюры ввиду ее старости. Технически это была даже не старость, а только подражание ей, как маленькие дети изображают из себя взрослых, покачиваясь и невнятно говоря, будто находясь в алкогольном опьянении или изображая долгое сидение за монитором, выполняя работу. Ворота выглядели по-детски неуклюже только по той причине, что все сколы и деформации дерева оригинала, они изобразили без острых углов, за которые можно бы было пораниться. Да и сама гравюра немного расплывалась, скорее всего, из-за того, что была напечатана прямо по сохранившемуся рисунку из книги, где была изображена не совсем точно.