В785

Проснувшись в больнице через несколько недель — или месяцев? — уже другой, более сильной и не совсем человеком, Бонни гневалась за то, что военные сотворили с ними. Ну и что с того, что военные утверждали, будто спасли им жизни, ведь на самом деле они разрушили их судьбы. Превратили в полу-машины, уничтожив счастье, которое заслуживала Хлоя. Но хуже всего было то, чему военные подвергли их позже.

Бонни могла справиться с похотливыми мужчинами и сексуальными ожиданиями. Конечно, у нее больше не было буфера из алкоголя и наркотиков, чтобы смягчить комментарии и действия, но Бонни была научена опытом, как справляться с эмоциональным и физическим насилием. Но бедная Хлоя. Она не заслуживала ничего подобного.

Главное, что в конце концов Хлоя обрела счастье, несмотря ни на что. По крайней мере, так утверждал Эйнштейн. Странно, но, несмотря на весь свой негативный опыт общения с мужчинами, Бонни верила ему. Он был слишком честен, чтобы лгать. Слишком наивен, чтобы все это выдумать. Однако, невзирая на утверждение Эйнштейна, Бонни по-настоящему не поверит в что-либо, пока не увидит Хлою собственными глазами и не услышит из ее уст, что она счастлива. Вдруг это не так?

«Я разберусь с этим», — потому что Бонни была в долгу перед Хлоей.

Вытерев тело полотенцем, она порылась в ящиках Эйнштейна, ухмыляясь при виде его аккуратно сложенных рубашек и брюк. Учитывая рост мужчины, Бонни не стала брать его брюки карго, так как они в любом случае не подошли бы ей. Она выбрала льняную рубашку без рукавов на пуговицах и боксеры, которые затянула вокруг талии с помощью найденного и модифицированного ремня, чтобы тот соответствовал размерам ее стройного тела. Что касалось ног, то она просто натянула носки, но не потому, что ее беспокоил холодный пол, а потому, что так она чувствовала себя менее уязвимой. Судя по разговорам, Бонни была единственной женщиной на корабле, полном мужчин.

Умная девушка, наверное, осталась бы в комнате, спрятавшись от посторонних глаз. Однако Бонни никогда не любила делать что-то умное. Она неторопливо отправилась на разведку, и, как обычно, ей не потребовалось много времени, чтобы найти неприятности.

***

Сначала Эйнштейн хотел пробраться на мостик, но, раздраженный и охваченный странным напряжением, свернул к тренажерному залу, где Сет проводил спарринг с киборгом по имени Афелион. Вот только это не очень походило на спарринг, больше на протирание пола киборгом. Никто точно не знал, каким типом программирования обладал Сет. Из всех кибернетических единиц Сет был единственным, кто оказался непроницаемым для тестирования. Но, несмотря на то, что они не могли загрузить его программу или изучить кибернетические возможности, которыми он был снабжен, Сет снова и снова доказывал, что являлся киборгом до мозга костей, хоть и обладал более чем человеческой внешностью.

— Эйнштейн? Что ты здесь забыл? Мне казалось, ты был занят нашей гостьей. А под занятостью я подразумеваю ухаживания, — Сет нахмурил брови. Эйнштейн не сумел остановить жар, распространившийся по его щекам. Ему действительно стоило провести диагностику систем или разработать подпрограмму, которая могла бы искоренить несовершенство в его ИМК, вынуждающее поддаваться смущению.

— Бонни хотела принять душ.

— У тебя в комнате была голая, мокрая женщина, а ты ушел?

— Да.

— Чувак, да что с тобой такое?

— Это называется вежливость. Тебе стоит как-нибудь попробовать.

— Ауч!

Эйнштейн так и не определил, произнес ли это Сет из-за удара, нанесенного Афелионом, или из-за его замечания.

— Поскольку она не позволила выделить ей отдельную комнату и настояла на том, чтобы остаться со мной, то я решил, что будет вежливо уйти и дать ей немного уединения для купания.

— Ах ты, собака! — Сет уложил на лопатки своего противника и выпрямился с широкой улыбкой. — Она остановилась у тебя? Молодец, старина.

— Почему это так хорошо?

— Потому что. Разве соблазнить ее и жить долго и счастливо не часть твоего гениального плана? Она ведь действительно называет тебя прекрасным принцем.

— Ее постоянные ссылки на сказку — это, как очевидно, признак травмы центрального ядра. Я уже поставил заметку о необходимости провести полную оценку ее программ и искоренить очевидные дефекты. Что же касается назначения другой комнаты, то, как упоминалось ранее, я хотел это сделать. Но она не позволила.

— Почему? — спросил Сет, колотя по боксерской груше в таком ритме, что его движения казались размытыми. Подобного не мог повторить ни один киборг.

— Бонни заявила, что перераспределение парней вызовет недовольство и что она доверяет мне, поэтому не прочь разделить одну комнату.

Прекратив удары, Сет повернулся к нему лицом.

— Фу, чувак. Это полный отстой.

— Почему? Я не против делить с ней помещение. Там достаточно места для двоих.

— Я не об этом, а о старом «я доверяю тебе». Ты же понимаешь, что это значит.

— Ты намекаешь на то, что, как мне кажется, ее слова имели некий скрытый смысл.

— Так и есть. Это значит, что, по ее мнению, ты не будешь к ней приставать. Что она видит в тебе друга, — Сет наморщил нос.