В785

Увидев ее, стоящую там и такую задумчивую с печальным выражением на лице, он замедлил свой нетерпеливый шаг. А потом и вовсе остановился. Все то время, пока Эйнштейн сражался, а затем работал, Бонни витала где-то на задворках его сознания, из-за чего его потребность выполнить свой долг боролась с сильным желанием найти девушку и защитить. Обнять. Уберечь.

С того момента, как они занялись сексом, Эйнштейн больше, чем когда-либо, ощущал себя противоречивым в том, что касалось Бонни. Как она относилась к нему? Что он чувствовал к ней? Почему вообще это чувствовал? По какой причине он ощущал головокружение, когда она находилась рядом? Его сердце, тело и логика отказывали при приближении этой женщины. Эйнштейн хотел разобраться в этом тревожном феномене и найти ответы. Но ясность ускользала, и поскольку он всегда был самым умным киборгом, Эйнштейн не знал, к кому обратиться за помощью.

Сейчас же, пока Бонни смотрела в сторону, зная, что он стоит рядом, Эйнштейн задавался вопросом, стоило ли ему остаться или уйти. Хотела ли она побыть в одиночестве? Был ли он нежеланным гостем? Как…

— Ох, Боже, Эйнштейн. Я так испугалась, — прошептала она в тишине, обхватив себя руками за плечи.

Тихое признание поразило его, из-за чего его сердце на мгновение замерло. Эйнштейн не знал, что ответить. При их встрече его охватило чувство вины. Он подвел ее. Все киборги подвели. Логика настаивала на том, что вина лежала не на нем… даже если какая-то его часть и верила в это. Не то чтобы Эйнштейн был готов признаться в этом вслух.

— Боя можно было избежать, если бы ты подчинилась приказу Арамуса и держалась подальше.

— Я боялась не за себя, милый, — раздраженно произнесла она, повернувшись и устремив на него свой сверкающий взгляд. — Я боялась за тебя. Ты мог умереть там, внизу.

Она беспокоилась о нём?

— Но ведь я не умер. Даже не поцарапался, — к удивлению самого Эйнштейна. Его уроки с Сетом окупились.

— Ральфу и Фреду повезло меньше, — заметила Бонни.

— Да. Им не повезло. Но, насколько я слышал, в какой-то момент удача чуть не отвернулась и от тебя вместе со всей командой корабля.

Девушка пожала плечами.

— Возможно. Однако, тогда я не думала о смерти, так как боролась с головокружением. Афелион действительно знает, как управлять этой штукой. Но мне бы хотелось, чтобы корабль меньше вращался в моменты ухода от снарядов. Несколько раз меня чуть не стошнило на него, — Бонни потерла живот с печальной улыбкой.

Он ухватился за единственное, что понял.

— Я могу помочь тебе справиться с головокружением, когда мы доберемся до моей лаборатории. Я почти уверен, что у каждого киборга есть специальная программа, которую я могу загрузить в твой ИМК.

— Серьезно? — выражение ее лица прояснилось. — Мне бы этого хотелось. Но ты меняешь тему разговора.

— Останемся каждый при своем мнении, потому что иначе у меня может возникнуть искушение поговорить об Афелионе, чьи действия подвергли тебя неприемлемой опасности. На самом деле решение исследовать астероид было неразумным. Мы должны были еще раз подумать, прежде чем ставить по угрозу твою безопасность. Такого больше не повторится. С этого момента наша единственная цель — доставить тебя домой, где тебе больше ничего не будет угрожать.

— Эйнштейн, мы пока не можем улететь на вашу планету.

— Ох, можем. Как только мы убедимся, что за нами никто не следит, то сразу отправимся домой.

— Но в этом-то все и дело, разве это безопасно? Я разговаривала с Сетом…

— Только не это. Ничего хорошего из разговора с ним не выйдет.

— Дай мне закончить. Я разговаривала с Сетом, и он согласился, что мы не можем улететь, не проверив тот сбитый корабль.

Как будто Эйнштейна волновало, что думал Сет или кто-то еще.

— Можем. И сделаем это. Мы уже подвергли тебя достаточной опасности. Я отправил запрос, чтобы через несколько дней нас встретило судно для твоей перевозки.

— Моей перевозки?

— Поскольку мы не уверены, что этот корабль безопасен, тем более учитывая текущие повреждения, то должны пересадить тебя…

Уперев руки в бока, Бонни смерила его свирепым взглядом.

— Не нужно никуда меня пересаживать. Я прекрасно чувствую себя там, где нахожусь. А ты ведешь себя нелогично.

— Я никогда не бываю нелогичным.

— Да ну? Но если бы не я, ты бы первым выступил за то, чтобы выяснить, что за технологии скрыты на сбитом военном корабле. Какие секреты таятся внутри жестких дисков. Откуда солдаты узнали о наших планах.

В обычных обстоятельствах так и было бы, но нынешняя ситуация отличалась.

— Это может подождать.

— Нет, не может, и ты это знаешь. Почему ты ведешь себя так неразумно?

— Подчиняться приказам не так уж и неразумно.

— Неразумно, особенно когда эти приказы не учитывают того, с чем мы столкнулись. Сейчас есть возможность выяснить, что задумали военные. Это гораздо важнее, чем я. Я всего лишь один человек. Ущербная женщина-киборг. Ничтожество. А сбитый корабль имеет программы и технологии, которые могут спасти сотни киборгов. Или дать необходимые ответы.

Как она могла так принижать себя? Неужели Бонни не понимала своей значимости? Своей ценности?