Ва-банк!

– Мы полагаем, что он переоделся и сел в другую машину, – объяснил Сэмми. – Ничего другого в голову не приходит. А взятую напрокат тачку вместе с ключами он бросил на стоянке.

Ах, вот как, – саркастически произнес Ник. – Значит, поменял портки и смылся. Интересно, а за что я тебе деньги плачу, а? Я тридцать лет пупок рвал, чтоб все кругом были довольны, а ты позволяешь парню, который ободрал меня как липку, вот так взять и смотаться? Господи Боже ж ты мой!

Сэмми виновато понурился. Его работодатель был представителем вымирающего племени: этот маленький сердитый человечек упрямо сопротивлялся распространившейся в последнее время практике, когда хозяева казино продавались крупным корпорациям, владеющим сетями гостиниц, и сурово расплачивался за свое упрямство. Как только «Акрополь» начинал терять прибыли, банк Ника тут же принимался слать ему сердитые уведомления.

– Простите, босс, – с несчастным видом пробормотал Сэмми.

– Что там насчет девчонки? – спросил Ник.

– Мы сегодня вечером настояли на ее аресте.

– Она внесла залог?

– Еще нет.

– А ты уверен, что она замешана?

– Уверен, еще как уверен! У меня все на пленку записано.

– Я тоже эту пленку видел, – напомнил ему Ник, жуя незажженную сигару. – И хоть убей, ничего такого не разглядел.

– Она подавала ему сигналы, – защищался Сэмми.

– Ты твердо знаешь?

– Ну конечно!

– Так почему сразу же не выкинул этого Фонтэйна?

– Потому что хотел убедиться, прокрутить запись еще несколько раз. Я не хотел выдвигать обвинения просто так.

– А сейчас ты убежден?

– Ну да, окончательно.

– На сто положительных процентов или как?

Сэмми скрипнул зубами. Порой ему казалось, что лучше уж жить на пособие, чем выслушивать всю эту Никову нудянку.

И Ник это почувствовал, доказательством чему стало еще более яростное пыхтенье незажженной сигарой.

– Что говорят в Комиссии по игорному бизнесу?

– На этот раз они не на нашей стороне, – признался Сэмми.

– Ты шутишь!

– Послушайте, – сказал Сэмми. – Я могу неопровержимо доказать, что Нола жульничала. Каждый раз, когда она смотрела на свою закрытую карту, она подавала Фонтэйну сигналы.

– И каким же образом?

– Когда у нее шла выигрышная карта, она опиралась на стол свободной рукой, когда же карта была плохая, она откидывалась назад.

– А в суде это сможет быть доказательством?

– Уайли нанял мне в помощь консультанта. Какого-то отставного полицейского из Нью-Джерси.

– Из Джерси? Ну нет, ты не шутишь, ты просто издеваешься!

– Он считается лучшим из лучших.

Ник в раздумье жевал сигару Эта идея ему активно не нравилась. Если комиссия не встанет на его сторону, дело в суде он проиграет. Но это не значит, что обвинение следует отозвать: как только пройдет слушок, что он сдался, так тут же в его казино, как мухи на падаль, слетятся жулики всех мастей.

– Давно она у нас работает? – спросил Ник.

– Почти десять лет.

– Раньше проблемы бывали?

– Нет, она всегда считалась очень надежной.

«Ие-йе-йе», – задумавшись, пропел Ник строчку из старой битловской песенки[10]. – Только вот этого не надо! Дилеры не становятся мошенниками в одночасье. Вполне вероятно, она надувала нас и раньше.

Сэмми глаза сломал, читая и перечитывая отчеты о работе Нолы Бриггс. Такие отчеты составлялись питбоссами каждую неделю и служили своего рода личными картами дилеров: там оценивались мастерство, внешний вид, приводились комментарии клиентов и, самое главное, указывался процент выигрышей и проигрышей дилера. Судя по отчетам, до сих пор Нола Бриггс была просто образцовым работником.

– Я так не думаю, – сказал Сэмми.

– Ты что, спорить со мной решил? – вскинулся Ник.

– Вы платите мне за то, чтобы я говорил правду, – уперся Сэмми. – И я честно отрабатываю свои деньги, вот и все.

– Рад слышать. – Ник встал и подошел к огромному, во всю стену, окну. Две недели назад ему пришлось уволить команду садовников, и лужайки уже поблекли и пожелтели. Когда-то у него было самое шикарное в городе казино, и играли здесь по-крупному, а потом – он и «мяу» сказать не успел! – его заведение превратилось в болото, где отираются неудачники да туристы.

– Как ты думаешь, почему она на это пошла? – поинтересовался Ник. – Из-за денег?

– Мы проверили ее банковские счета. На жизнь ей вполне хватало.

– Полагаешь, жадность обуяла?

– Нет, – возразил Сэмми. – Она сделала это назло.

– Назло кому? Неужто придурку Уайли?

– Нет. Назло вам.

Ник уставился в отражение Сэмми в стекле – так он еще больше походил на привидение. Да, глава его службы безопасности явно созрел для дома престарелых.

– Повтори-ка.

– Она сделала это назло вам, – повторил Сэмми. – Вы ее трахнули.

Ник аж подскочил, развернулся и ткнул Сэмми незажженной сигарой в грудь.

– Ну-ка, следи за своим грязным языком!

– Да, сэр.

– И каким же это образом я ее трахнул?

– Вы трахнули ее, – пояснил Сэмми, – вставив свой мужской половой орган в ее женский половой орган.

– Ты что, анатомии меня учить вздумал?! – прорычал Ник. – Кто, твою мать, сказал тебе, что я ее трахал?

– Уайли, – отозвался Сэмми.

– А он сообщил тебе, когда именно это предполагаемое действие имело место быть?