Ва-банк!

– Полиграф утверждает, что она сказала правду. Вот еще несколько примеров. Вопрос: «Вам знаком термин «сигнал»?» Ответ: «Да. Это значит, что дилер противозаконно сигнализирует игроку значение своей закрытой карты». Вопрос: «Вы подавали подобного рода сигналы Фрэнку Фонтэйну?» Ответ: «Нет. Я не подавала сигналов Фрэнку Фонтэйну». Вопрос: «Случалось ли вам подавать подобного рода сигналы игрокам?» Ответ: «Вероятно, случалось, но я никогда не делала этого сознательно». Вопрос: «Поза, в которой Фрэнк Фонтэйн сидел за вашим столом, давала ему возможность подглядеть вашу закрытую карту?» Ответ: «Нет. Он сидел прямо. Чтобы увидеть закрытую карту дилера, игрок должен положить голову прямо на стол. Он этого не делал». Вопрос: «Так вы подавали какого-либо рода сигналы Фрэнку Фонтэйну?» Ответ: «Нет». Вопрос: «Фрэнк Фонтэйн каким-либо образом подстрекал вас к сотрудничеству, перед тем как произошел этот эпизод?» Ответ: «Нет».

Лонго опустил распечатку и устало пояснил:

– Эксперт замерил ее пульс до и после тестирования. Семьдесят ударов в минуту до, восемьдесят два – после. Это в пределах нормы: у человека, прошедшего испытание на полиграфе, частота пульса увеличивается всегда.

– Следовательно, она невиновна, – замогильным голосом произнес Сэмми. – И, значит, мы сели в лужу.

– Вот об этом не мне судить, – ответил Лонго, демонстративно взглянув на часы. – Я только знаю, что этот эксперт работает на полицию Лас-Вегаса уже десять лет, и когда нам требуется провести контрольный тест, мы всегда обращаемся именно к нему. Прекрасный специалист.

– Теперь Ник нас убьет. – Сэмми искоса глянул на Уайли, который нервно теребил галстук, оттирая с него очередное пятно. – Попросту выкинет нас на улицу – ведь именно мы поставили его в дурацкое положение.

– Не позволяйте ей уйти, Пит! – взмолился вскочивший с дивана Уайли. – Если с нее снимут обвинение, крайними окажемся мы! И никогда больше во всем Лас-Вегасе не найдем работы. У меня жена и двое детишек, у Сэмми скоро пенсия, и если вы ее отпустите, нам придется просить милостыню.

Лонго выставил ладонь, словно перекрывающий движение дорожный инспектор:

– Хватит, парни, вы разбиваете мне сердце. Улики – это улики, а у вас их нет. Мне придется снять обвинение.

– Нет, ну как же… – продолжал клянчить Уайли.

– Послушайте, вам следует меня поблагодарить, а также поблагодарить Нолу.

– За что это?

– Если я сниму обвинение, а вы перед ней извинитесь, Нола не станет подавать иск за незаконный арест и клевету. Так что вы, ребята, соскочите с крючка.

– А она, что, угрожала подать на нас в суд?

– Естественно! Вот у нее дело – не подкопаешься. В конце концов, мы-то арестовали ее на основании сведений, которые дали нам вы, а следовательно, Ник тоже оказался бы на скамье подсудимых.

– Вы над нами издеваетесь! – воскликнул Уайли.

– Отнюдь. Если ей удастся доказать, что это Ник вас натравил, а вы лишь выполняли его указания… – Лонго печально покачал головой. – Ребята, мне даже страшно подумать о последствиях.

Теперь уж и Сэмми подскочил. Каждый раз, когда ему приходилось сталкиваться с Лонго, тот унижал его, как мог. И всегда вытряхивал из него все, что ему требовалось – от бесплатных пропусков на боксерские поединки до номеров, в которых Лонго уединялся то с какой-нибудь юной проституткой, то со своей очередной пассией. Те, кто уверяет, будто мафия больше не правит Лас-Вегасом, никогда не сталкивались с этим дешевым уродом. А стоило бы…

И Сэмми извлек из кармана конверт с билетом на бой Эвандера Холифилда за звание чемпиона мира в тяжелом весе: на вторник, в казино «Цезарь», лучшее место – в самом центре третьего ряда. За такое место «жучки» просят пять штук, а то и больше.

Лонго достал билет и с невинным видом спросил:

– На одно лицо, и только?

Уайли в растерянности взглянул на Сэмми.

– Господи Боже мой, – пробормотал Сэмми и достал из другого кармана второй билет.

– Вот молодец, знаешь, что я большой любитель бокса! – заявил Лонго и спрятал билеты в бумажник из акульей кожи.

– Я тоже, – поддакнул Уайли. – И Сэмми. Правда, Сэмми?

Сэмми безмолвствовал. Это были его собственные билеты.

Теперь ему придется смотреть матч дома по телевизору или с кучей таких же жалких неудачников в каком-нибудь баре.

– Ради чего еще нужны друзья, – прошипел он. – Так вы нам поможете?

– Я смогу дать вам еще пару-тройку дней, – сказал Лонго. Сэмми дернул головой:

– Пару-тройку дней?

– По закону я должен снять с нее обвинение прямо сейчас.

– Пару-тройку дней? – переспросил Сэмми.

– Это все, что я могу сделать. Попрошу судью немного поморочить Андермана. Завтра у нас воскресенье, понедельник в Неваде праздничный день. Следовательно, у вас около трех дней на то, чтобы прийти ко мне с солидными уликами, и уж во вторник я с большим удовольствием надеру Андерману задницу. Прямо с утра.

Сэмми нервно пригладил жидкие волосенки: на своем веку ему приходилось иметь дело со всякого рода бандитами, но этот защитник закона мог дать им сто очков вперед! Однако он проговорил:

– Спасибо большое, Пит, мы ценим ваше сотрудничество.

– Вы настоящий друг, – тупо подтвердил Уайли.