Ва-банк!

Сэмми прохромал к креслу, стоявшему во главе обеденного стола – монстра из стали и стекла, за которым свободно могла бы разместиться дюжина гостей. Валентайн налил две чашки кофе, придвинул стул и себе. Сэмми крутил в руках чашку, его темные глаза блестели. Они словно говорили: «Ну разве жизнь не забавная штука?» Сэмми был самым классным из шулеров, которых Валентайну когда-либо приходилось арестовывать, и некоторое время они с удовольствием припоминали старые деньки и знаменитых в свое время мошенников.

А общих знакомых у них было множество. Как и большинство шулеров, Сэмми часто менял партнеров – список их мог бы составить увесистый том «Кто есть кто в мире прохиндеев». Джейк «Змей» Робертс, Уайти Мартиндейл, Ларри «Лампочка», Сонни Фонтана, Большой Джей-Пи и так далее, и так далее.

– Я работал с каждым из великих мошенников последней четверти века, – бахвалился Сэмми, приканчивая третью чашку кофе.

– А кто, по-твоему, был лучшим из лучших?

– Сонни Фонтана, кто ж еще!

– Парня, который его кокнул, поймали?

– Насколько мне известно, нет.

– Не жалеешь о прошлом?

– Жалею только, что поздно попал в Атлантик-Сити.

Это была традиционная жалоба. В конце семидесятых в Атлантик-Сити ввели новое правило для блэкджека – так называемые отступные. Если игроку не нравились две исходные карты, он мог отказаться от дальнейшей игры, сразу признав свое поражение. При этом он терял не всю ставку, а лишь половину. Тот, кто ввел это правило, оказался не шибко силен в математике, и в результате игра с отступными всегда оборачивалась в пользу клиента – особенно того, кто умел просчитывать карты. И в одночасье этот город превратился в настоящую Мекку для шулеров со всего света. Вскорости отступные были запрещены, но к тому времени потери казино уже исчислялись миллионами.

– В то время немало парней смогло насшибать на безбедную старость, – сказал Валентайн.

– Ну да, пока ты на горизонте не возник, – горестно заметил Сэмми.

– Кто-то же должен был их остановить!

Вскоре разговор зашел о том, как Сэмми удалось подкупить судью. Рассказывал он об этом без всякого стеснения:

– Я до смерти боялся тюрьмы. Разговоры-то всякие ходили! Я знал, что в каждой тюрьме есть свой пахан и что паханы заставляют шулеров работать на них – обыгрывать других заключенных. Поверь, мне совсем не улыбалось обжуливать настоящих бандитов!

– Да, это могло стать смертельно опасным для здоровья!

– Еще бы!

– И во сколько тебе это обошлось? – спросил Валентайн.

– В тридцать тысяч и дачку на Каймановых островах. Мне светило пять лет как минимум, так что пришлось тряхнуть мошной.

Валентайн вылил остатки кофе в чашку Сэмми. Он уже слышал подобные истории: в тюрьме шулерам приходилось куда тяжелее, чем прочим преступникам.

– Расскажи-ка мне про этого Фонтэйна. Уайли сказал, что ты вроде бы его знаешь.

Сэмми поправил:

– Мне кажется, что знаю. Его манера мне кого-то напомнила. Да и вел он себя очень уж нагло.

– В чем это выражалось?

– Такое впечатление, будто он нас дразнил. Мол, поймайте меня, если сможете.

– Действительно странная ситуация, – сказал Валентайн, передавая Сэмми сливки. – Ты отдал судье целое состояние, чтобы не сесть в тюрьму, а этот шутник позволяет схватить себя за руку. Какой в этом смысл?

– Вот именно, – согласился Сэмми. – Уайли говорит, что у тебя есть досье на каждого известного шулера. Может, что-то и на Фонтэйна имеется?

– Да я уже искал, – признался Валентайн. – Внешне он не похож ни на кого из тех, кто есть в моем компьютере. Но, может, он сделал пластическую операцию. Чтобы найти соответствия, мне нужно больше знать о нем самом – привычки, манеру одеваться, какие напитки он предпочитает и все такое прочее.

– Я дам тебе список всех, с кем он соприкасался в казино. Да и Уайли общался с ним предостаточно.

– Отлично.

Через дорогу, в «Мираже», заработал вулкан,[19] и в ясное небо поднялось облачко черного дыма. Они помолчали, наблюдая, как оно тает в вышине.

– За все эти годы тебе пришлось повидать немало мошенников, – сказал Валентайн. – Как бы ты оценил уровень Фонтэйна?

– Один из лучших.

– И все равно его никто не знает.

– Да, – ответил Сэмми. – Странно, правда?

На поясе у Сэмми заверещал пейджер. Он посмотрел на экранчик, затем достал сотовый телефон, набрал номер.

– Это Уайли, – сказал он, закончив разговор. – Он у Ника в кабинете. Кажется, наметился прорыв.

Валентайн стукачей терпеть не мог. Конечно, большинство организаций, стоящих на страже закона, активно пользуются услугами осведомителей, но все равно он считал их паразитами, жалкими людишками, живущими на подачки и сделавшими предательство своей профессией.