Ва-банк!

– Из этого следует, что виноват один из вас, – и Лонго снова оглядел каждого по очереди. – Кто-то из вас подстроил эту заваруху.

Детектив уставился на Андермана, а за ним и все остальные. Адвокат сидел на табуретке, которую специально для него притащили из кухни, шелковые брюки на коленях промокли от крови – падая, он здорово поранился. Андерман мрачно глянул на Лонго – судя по всему, он был растерян не менее остальных.

– Я к этому делу никакого отношения не имею, – ровным голосом ответил он.

Лонго взвыл, как раненый бык.

– А-а, значит, вы полагаете, что всю вину за эту историю я возьму на себя? Черта с два, придурок! Ты думаешь, что какой-то хитрый адвокатишко может меня провести? И от этого моя репутация пострадает? Ну нет, это теперь твоя проблема! Я тебя арестую!

– Вы с ума сошли. – И Андерман печально покачал головой.

– Это я с ума сошел? Взгляни в лицо фактам! Ты один знал, к чему все это идет! Нола – твоя клиентка!

– Я просто приехал сюда вместе со всеми, – неловко оправдывался Андерман.

Лонго злобно засмеялся:

– И ты считаешь, я не смогу договориться с каким-нибудь уголовником, чтобы он признался, что видел вас вместе с Фонтэйном?

– Такое признание ни одной проверки не выдержит.

– Ты получишь четыре года как минимум. И не в тюрьме штата, а в федеральной, по сравнению с которой наша – просто санаторий! А твоим соседом по камере будет тип весом в сто двадцать кило по имени Зайчик!

– Перестаньте! – огрызнулся Андерман. – Хватит глупости болтать.

– Хочешь позвонить своему адвокату?

Андерман было заколебался, но потом буркнул:

– Нет.

– Ах, вот как мы решили! – воскликнул Лонго игривым тоном. – Вот до чего мы додумались! Сделку захотели заключить.

– О чем это вы? О какой такой сделке?

– А о такой, которая вытащит тебя из тюрьмы.

Нижняя губа Андермана задрожала, но он взял себя в руки и произнес:

– Я вас внимательно слушаю.

– Вот тебе намек. Она наверняка с Фонтэйном.

– Но он – невидимка.

– Только для нас, – сказал Лонго.

– Что вы имеете в виду?

– Фонтэйн – уголовник. Ты имеешь дело с уголовниками. Поговори с ними, попроси их покрутиться и разнюхать. Кто-то да знает, где они прячутся.

– Хорошо, – сказал Андерман. – Пожалуй, я могу попробовать.

– Ты его найдешь?

– Попытаюсь.

– Этого недостаточно.

– Ладно. Найду.

– Значит, договорились?

Адвокат кивнул – казалось, он весь как-то сжался.

А у входа уже бесновались телевизионщики, их яркий фургон перегородил подъездную дорожку. Полицейских же машин, которых по рации вызвал Лонго, нигде видно не было.

Пока Лонго переругивался с репортерами, Валентайн выманил Хиггинса на кухню. Положив ему руку на плечо, Валентайн постарался утешить старого друга:

– Я такой идиотской полицейской операции еще никогда в жизни не видел.

– Да уж, Лонго определенно умом не блещет, – признал Хиггинс. – Как ты полагаешь, Андерман действительно в этом замешан?

– Да конечно же нет, – ответил Валентайн.

– Почему ты так в этом уверен?

– А зачем ему вся эта история? Он и так богат, как Крез. Нола и его подставила.

– Ты думаешь, это она организовала собственное похищение?

– Нет, это сделал Сонни. Правда, Нола все равно замешана. Должна быть замешана.

Хиггинс и Валентайн стояли в дверях и наблюдали за Лонго и Андерманом. Толстый лейтенант протянул руку, и адвокат послушно пожал ее, скрепив сделку.

– Вот сволочь, – сказал Валентайн.

– А ты никогда не выкручивал руки подозреваемому? – спросил Хиггинс.

Нет, такого он никогда не делал. А еще он никогда не лгал в суде под присягой, и взяток не брал, и мертвых не грабил. Поэтому по сегодняшним стандартам он мог считаться старомодным болваном, в чем он никогда не боялся признаться.

– Никогда, – ответил Валентайн.

– Значит, ты лучше меня, – сказал Хиггинс.

– Я не это имел в виду, Билл.

– Я знаю, что ты имел в виду. Подвезти тебя до города?

– Я поеду с Ником. Но все равно спасибо.

Валентайн сидел в «Кадиллаке» рядом с Ником, и раскаленный воздух из вентилятора дул им прямо в лица. Сердце у него колотилось так, что он решил проверить пульс по часам на приборной доске. Девяносто четыре удара в минуту. Вот почему полицейские уходят в отставку довольно молодыми: эта работа отнимает все здоровье. Нику тоже было не по себе, и всю дорогу он что-то бормотал себе под нос. Уайли, все еще облаченный в чужой халат, сидел сзади.

Валентайн мрачно созерцал унылый пейзаж и мечтал поскорее вернуться домой. Здесь всегда жили и будут жить по совершенно иным законам. Этот город и эти казино были построены гангстерами и бутлегерами, и хотя мафию вроде бы отсюда выперли, но образ мыслей и само поведение здешних обитателей изменились мало. Городом по-прежнему правили люди, жалости не ведающие, и в нем по-прежнему жили мелкие разбойники вроде Ника и тупоголовые и коррумпированные полицейские вроде Лонго.