Вадим Негатуров

Зато эти люди, по какому-то внезапному и нелепому капризу судьбы оказавшиеся на вершине «политического Олимпа», почему-то считают себя самыми умными, разбирающимися абсолютно во всем и, что вообще удивительно, безумно популярными в народе. Но народ-то их видит — хотя бы по телевизору, и многие «небожители», откровенно говоря, производят достаточно убогое впечатление. Может, им лучше вообще телевизоры запретить?

Недаром же какой-то ироничный зарубежный политик цинично заявлял, что демократия — это та формация, при которой любой идиот может считаться политиком. Подтвердить сказанное конкретными примерами из деятельности тех же украинских парламентариев несложно, но весьма опасно — вдруг кого позабудем. А тот, неназванный, возьми и закричи: «Почему вы меня не назвали, на каком основании?! Я не позволю так надо мной издеваться! Я буду жаловаться и всех вас выведу на чистую воду!» Неудивительно! Ведь что для политика главное? Быть на виду, чтобы тебя не забывали. (Недаром ведь разного рода депутаты в «незалежной» порой выдвигают такие идиотские законодательные инициативы, что хоть стой, хоть падай! Однако же про эти инициативы и их авторов говорят по «ящику» — публика потешается, но в результате их никчемные имена оказываются и остаются на слуху. Ну а те из депутатов, кто наиболее косноязычен и вообще ничего предложить не может, — те с целью саморекламы пускают в ход кулаки, так что кажется, что редкая неделя в Верховной раде проходит без хорошего мордобоя.) В общем, обойдемся мы без примеров.

Но Вадим Негатуров политиком не был, и к мнению людей он относился совершенно иначе — прежде всего с уважением.

— Что очень необычно, — рассказывает Александр Негатуров, — Вадик любил, когда над ним подшучивают. Над ним прикалывались — а он давал им, на словах конечно же, сдачи. Он любил эту перепалку и считал, что это хорошо, когда люди смеются.

— Бывает тип людей, над которым просто страшно шутить — как-то глупо это выглядит, — вспоминает один из его племянников. — А с ним это можно было — он и сам шутил тоже.

— Когда мы собирались, были какие-то семейные застолья, Вадим очень любил пошутить — и переплюнуть его в этом никто не мог, — говорит Юлия. — Когда начиналась какая-то словесная дуэль — всегда очень интересно и оригинально отвечал. Он мыслил совершенно нестандартно…

Невольно вспоминается старая присказка — «Если ты такой умный, то почему ты такой бедный?» Ответ, к сожалению, прост: в то время государственная политика строилась так, что между умственными качествами конкретного индивидуума и его денежными доходами чаще всего не было абсолютно никакой связи.

Сергей Синятинский уточняет:

— Он был специалистом такого уровня, что уже в начале двухтысячных годов говорил, например, о создании таких фондов, таких систем финансирования, до которых наши власти доросли только сейчас — но пока еще только на стадии разговоров, а не конкретных действий. В каком-то смысле Вадим опережал свое время…

С ним полностью согласен и Владимир Одинцов:

— Вадим мог бы быть в команде реформаторов — людей, которые действовали бы при смене власти. У нас ведь очень непрофессиональные администрации — как на уровне государства, так и на уровне областей, городов. Все кадровые перемены обычно заключаются в том, что директора бани назначают директором театра, а последнего — директором колхоза. Но это ни к чему хорошему не приводит, ничего не меняется. Мы предлагали властям разные проекты. В правительство Ющенко отправляли идею, что надо бы дать возможность каждому региону Украины развиваться самостоятельно. Появилась идея венчурных фондов, где государство выступало бы координатором и гарантом, а реализация проектов была бы частная. Вадим проработал эту идею пошагово, нарисовал схемы. Через одного нашего знакомого мы передали этот план президенту Виктору Ющенко. Судьбу этого документа мы не знаем, но через месяц Вадим позвонил мне и попросил срочно включить телевизор. Там шло выступление Владимира Путина, и российский президент чуть ли не слово в слово рассказывал о том, что в России были созданы подобные региональные венчурные структуры. Удивительно, но в его речи восемьдесят процентов совпадало с тем, что написали мы. Это доказывает, что мы были на правильном пути! Конечно, мы радовались тому, что не ошиблись, и огорчались тому, что родное государство отвергло наши идеи… Однажды мы подготовили предложения для одного из губернаторов — написали докладную записку и ее, неподписанную, передали через нашего знакомого. Нам было неважно авторство — просто очень хотелось, чтобы хорошую идею реализовали. Через две недели Вадиму позвонили из областного управления экономики — у него и там, кстати, были друзья и ученики. Говорят, мол, мы получили письмо заумное, в котором половину терминов даже не знаем, помогите ответ написать! Мы едем туда, и нам показывают нашу собственную докладную записку! Это был уникальный случай! Сначала мы написали записку, а потом нам же пришлось «расшифровывать» ее для чиновников.