«Ваенга» (Сценарий)

Иван (делает серьезное лицо): Зрелище не для слабонервных! Русалка долго потом ребятам снится, глядит прямо в душу своими холодными зелеными глазами. На земле-то все понимают – видели мираж, а на самом деле «такого быть не может – потому, что не может быть никогда»! Но ведь было же, было! После этого «видения» экипаж отправляют на медкомиссию.

Гусев (перебивает): Но сначала их надо довести до аэродрома. Представляешь разговор с землей? Пилот заледеневшим голосом: – Земля, земля, я пятый, у меня на крыле русалка! – «земля» в ужасе. Руководитель полетов берет себя в руки: – Пятый, я – земля! Твои действия: потряси головой, посмотри на свои руки – на русалку не смотри, на крыло не выходи – она посидит и уйдет!

Иван: Севшие пилоты седеют на глазах, больше в небо их не пускают.

Гусев: А те, что не справились с собой и выходили на крыло самолета…

Борисенко: Чтобы что?…

Гусев (сердито): Да никакого «чтобы» для них уже не существует…

Борисенко (наконец понимает, что это байка, возмущенно): Вот только не делай мне мозги перед полетом! От винта!

Гусев (настойчиво): А почему, как ты думаешь, у нас Паньшин – пилот первого класса, майор, а в оружейке сидит? Седой весь. Ты спроси у него, спроси, что он там – (показывает в небо) – видел!

Иван: Вот умора! (смеется в сторону): Ладно, Фима, не боись. Она приходит по ночам, а сейчас день!

Все встают, идут к летному полю. Борисенко задумчивый.

Голос дочери: Видела одну фотографию тех лет – какая-то вечеринка в землянке у молодых офицеров. Видно, совсем еще юноши, обаятельные шалопаи, дурачатся, пьют вино прямо из бутылок. Летчики в Ваенге, впрочем, как и везде, были ребятами веселыми и заводными, бесшабашными и бесстрашными, для них такой полет как этот –

« 17.7.44 г. – Аэрокобра

Сопровождение 6-ти бомбард. для бомбоудара по порту и гор. Киркенес

Задание выполн.

Вели в/бой с 4 «МЕ-109».

Командир 2 аэ 255 иакп капитан Самарков.» – обычное дело. Однако веселье не отличалось беззаботностью – горечь придавала война – «Она была вчера, есть сегодня, и будет завтра; гибли друзья – кто-то вчера, а кто завтра? Вдруг завтра… буду я»? – такие мысли присутствовали постоянно, их нельзя было отогнать от себя.

34 сцена.

17 июля 1944 года. Ясный полярный день. Светит солнце. Иван и Гусев взбираются на сопки.

Диктор:

« 17.7.44 г. – Аэрокобра

Сопровождение 5-ти бомбард. Для бомбоуд. По порту и гор. Киркенес

Задание выполн.

Вели в/бой с 4 «МЕ-109».

Командир 2 аэ 255 иакп капитан Самарков.»

Иван: Я все-таки сбил того Мессера.

Гусев: Видел! Он ушел от меня влево и вверх (показывает сжатой ладошкой) – там ты его и достал. А я все никак! Обидно…

Иван (внимательно смотрит на Гусева): Димка, ты уже третий месяц мой ведомый, и до сих пор ни одного немца не сбил?

Гусев: Ни одного!

Иван: Непорядок! Ты долго гонял этого фрица – я дарю тебе его!

Гусев (смеется): С барского плеча? А сбитие подтвердили?

Иван: Да, сразу. Наши зенитчики из ПВО.

Гусев: В штабе уладишь?

Иван: Без вопросов!

Гусев: (радуется) Благодарствуйте, барин! – шутливо кланяется, жмет Ивану руку.

Диктор: Запись в летной книжке: «А «МЕ-109» по традиции я подарил 2-му ведомому Дм. Гущину. Был такой обычай на СФ» Обычай действительно был – дарили сбитые самолеты вновь прибывшим необстрелянным юнцам, дарили, чтобы поднять их боевой дух, дарили, любуясь собой – я, мол, еще не один такой собью – да какая разница, почему асы дарили сбитые самолеты боевым друзьям?..

Взобравшись на сопки Иван и Гусев оглядываются вокруг.

Иван: Даже не верится, что где-то идет война.

Гусев: Моторов совсем не слышно …

Иван: Только ручьи вызванивают.