Ваганьковский приют

– Конечно, один бы я это не потянул, – он отпил вино. – Есть люди, которые мне помогают с финансами. Они видят в этой клинике перспективу и вкладывают деньги. А когда я сказал им про тебя, то мне пообещали сразу большой кредит. Вот что значит твое имя для рекламы. – Борис снова оживился, стал улыбаться. – Поэтому я и хотел предложить тебе сотрудничество. А ты как?

Рита не отвечала. Она отставила бокал в сторону. Ее уже ничто не волновало. Какой пророческий был у нее сон, когда она оказалась в квартире Светы и беседовала там с Катериной. Ведь высказывание ворожеи о том, что влюбленный в нее Антон Палин в целях рекламы готов посадить ее за витрину, а Валентин рад видеть у себя в музее в качестве гида-экскурсовода, все оказалось пророческим. Всем нужны реклама и деньги. Теперь Борис невольно признался, сказал, что хочет использовать ее в качестве приманки. Он готов организовать большое дело. Кто-то дает ему на это деньги. Кто? Не Антон ли Палин?

Неожиданно мелодично затренькал сотовый телефон. Борис из кармана вытащил трубку.

– Алло? Да, я. Что? С какой стати? Нет-нет. Ничего не знаю. Извините, я занят, – он хлопнул крышечкой и убрал телефон. – Ну вот, журналисты уже прознали, что ты у меня в клинике, звонят, интересуются твоим здоровьем.

– Что же ты им не сказал, как лечишь меня?

– Ты хочешь, чтобы сюда набежала толпа?

– Боишься рекламы?

– Еще рано, – Борис как-то съежился.

– Но если ты не скажешь, то я скажу.

Борис дернулся назад, лицо у него вытянулось. Такого он не ожидал.

– Рита?!

– Я могу сказать им еще о том, как ты преследовал меня, как воспользовался моим беспомощным состоянием, тайком вошел в мою квартиру, как наблюдал за мной и как потом, убедившись, что я по-прежнему действую как сомнамбула, ничего не соображаю, увез скрытно в свою клинику, – Рита не сводила с него глаз. – Им это будет очень интересно. Сенсация?! Не так ли?

– Я тебя не преследовал, ты ошибаешься. – Борис откашлялся, закачал головой и зацокал языком. – Нет, нет. Все не так.

– Расскажи тогда мне, как было на самом деле. Я хочу знать, с утра прошу тебя об этом.

– А ты сама не заметила, что за тобой следили?

– Заметила. Поэтому и прошу объяснить мне, что все это значит.

Снова затренькал телефон. Борис раздраженно вытащил трубку из кармана.

– Алло! – уже не сдерживаясь, выкрикнул он. – Ну вот опять начинается. Извини, – он обратился к Рите, – я должен выйти и поговорить с этими нечестивцами. А то они будут теперь звонить каждую минуту. – Он встал и вышел в коридор, не забыв закрыть за собой дверь.

Рита отставила тарелку с лобстером, аппетит у нее пропал. Ей не очень верилось, что Борису звонили журналисты. Скорее всего, звонил тот, кто хотел узнать, как обстоят дела, как идут переговоры и дала ли она согласие на предложение стать хозяйкой клиники. Значит, Палин. Разыграли сцену с преследованием, мастера, ничего не скажешь. И она поверила.

Вошел Борис, лицо у него было недовольное.

– Это газетчики. Собираются приехать сюда. Боюсь, что теперь они будут караулить тебя у дома, – на его лице появилось недовольное выражение. – Так что тебе лучше оставаться некоторое время в клинике, – он сел, выпил вина.

Снова затренькал сотовый телефон. Борис чертыхнулся и, ничего не говоря, вышел во дворик. Через пять минут он вернулся.

– Это звонил Джон.

– Вот как? – удивленно повернулась к нему Рита. – Чего это вдруг?

– Он не поедет со Светой в Лондон. Они решили расстаться.

Рита попыталась встать, но не смогла.

– Что случилось, почему?

– Ты же читала письмо?

– Но это ведь со слов Вероники.

– Да, но там все правда. Полный разрыв у них произошел вчера, – Борис вздохнул. – Поссорились, выясняли отношения, в общем, они расходятся. Света разорвала свой билет. С ней случился приступ. Джон сказал, что ее отвезли в больницу. Она лежит сейчас в Склифософского. Хотела отравиться.

– О Боже, невероятно… – Рита закачала головой. – Никак не могла такое предположить, – она сжала кулаки.

– Рита, тебе не надо волноваться, – Борис склонился к ней, – Света скоро пойдет на поправку. С ней ничего страшного не случилось. Выпила уксус. Вылечат. А вот что делать Джону? Он очень просит помочь ему, хочет, чтобы ты посодействовала. Не хочет уезжать из Москвы. Я ничем помочь ему не могу. А для тебя сейчас это ненужная нагрузка. Правда? У тебя сейчас другие заботы. Тебе надо отдохнуть.

Она не заметила, как уснула. Когда открыла глаза, Бориса в комнате не было. Моментально вскочила с постели. Бориса нигде не было. Надо воспользоваться свободой и бежать, скорее, пока он не вернулся. Сумеет ли она открыть дверь, вот вопрос. А если на улице ее стерегут журналисты? Ну и что? Это даже лучше. Она расскажет им все, что с ней случилось. Они станут ее гарантией, гарантией того, что подобное с ней больше не повторится.

Она вышла в коридор, двинулась к выходной двери.