Ваганьковский приют

Василий смотрел на нее с открытым ртом и несколько мгновений не мог вымолвить ни слова. Потом дернул плечами, словно отгонял наваждение, перекрестился, буркнул себе под нос: «Чучело ты, Катерина! Настоящий вольт.». Поднял с асфальта свой столик, развернулся и стремглав побежал по мостику вниз. Только замелькали стертые подошвы его нечищеных башмаков.

Катерина улыбнулась ему вслед. Простой, как лапоть. К тому же верующий. Смешно. Она поняла, что обидела его, но останавливать не стала. К деньгам никакого сожаления не испытывала. У нее от жары и переживаний не было ни малейшего желания разговаривать, она опасалась, что опоздает на распродажу и не увидит Маргариту.

Она вытащила из рюкзака пузырек с ароматной водой, окропила себя, повесила на шею глиняный медальончик с каплями ароматического масла, закинула рюкзак за спину и двинулась в сторону метро «Третьяковская».

…Катерина «увлекалась» Маргаритой еще восемь лет назад, когда впервые попала на ее соло-лекцию по парапсихологии, на котором красивый молодой врач, выпускница Московского медицинского института, рассказывала удивительные истории об экстрасенсорном восприятии людьми окружающего мира, о воздействии одного живого существа на другого посредством внутренней концентрации энергии и направленного ее выпуска. Много интересного узнала Катерина о гипнозе, о суггестивности человека, то есть о способности изменяться под воздействием другого. Это было необычно, это было интересно, это было загадочно. Об этом можно было только мечтать. И Катерина стала ходить на выступления Маргариты, которые постепенно превращались в своего рода концерты, на которые приглашались разные медиумы, гадатели, разыгрывались разные исторические сценки. При этом Маргарита демонстрировала свои способности в гипнозе, телекинезе. Использовала различные приемы усыпления, открывала разные способности у людей.

Екатерина была от нее в восторге. Она стала внимательнее присматриваться к себе, выискивала у себя особые экстрасенсорные способности, медитировала, вызывала в памяти разные образы людей, привлекала их, отталкивала. Силой воли пыталась заставить их действовать по своим приказам. Толку от этого было мало. Она принялась приобретать книги по парапсихологии. И одновременно собирала сведения о Коноваловой. Узнала, что Рита окончила лечебный факультет, но лечащим врачом не стала, увлеклась психологией, паранормальными явлениями, историей парамедицины, стала популяризатором этого нового направления в медицине. Тогда же ей сказали, что Маргарита замужем, ее супруг Валентин далек от медицины, занимается организацией разных общественных мероприятий – выставок, встреч, презентаций – в общем, бездельник, содержанец. Еще она узнала, что Рита дружит со Светланой Жировой, портнихой-модельером, или, как называли ее по-модному, кутюрье. Светлана в наследство от родителей получила шикарную квартиру в самом центре Москвы в Дегтярном переулке, и там в узком кругу на своей младшей сестре – длинноногой манекенщице Веронике, ангелочке с младенческим личиком, – демонстрировала свои новые модели, обшивала Риту.

Катерина вышла из метро «Бауманская» и оказалась на Спартаковской улице. У Елоховской церкви толпились люди. Шла служба. Распаренные, взмокшие старушки в белых косынках бесстрашно перебегали дорогу и исчезали в черном зеве храма. Из динамиков, выставленных на улицу, доносился хор дребезжащих женских голосов. Возле ограды прямо на мощенном булыжником придворье сидели оборванные загорелые нищие. Костыли, перевернутые фуражки с россыпью мелочи валялись рядом.

Катерина обошла площадь стороной. Церкви не любила и никогда в них не заглядывала. Темные застывшие лики святых, с укоризной взиравшие на мир и на людей, бронзовые подсвечники, покрасневшие глаза молящихся ее просто пугали. В них не отражалось ничего человеческого. Как можно молиться чужеродному черноволосому и обнаженному до бесстыдства мужчине, жившему в далекой Палестине свыше двух тысяч лет назад. Как можно поклоняться человеку, на непонятном иудейском наречии обещавшему своим голодраным ученикам и нищим последователям главное таинство – райское блаженство после смерти. А что при жизни?

В переулке, круто спускавшемся к Большой Почтовой улице, увидела наконец розовый домик и ускорила шаги. За стеклянными витринами блестели золотые и серебряные украшения. Это была другая церковь, земная. В ней знали цену вещам и деньгам. Вдоль тротуара выстроилась шеренга иномарок. Ее возглавлял знакомый ей синий джип. Но белого «шевроле» среди них не было. Неужели опоздала?