Вагнер

Один из биографов Вагнера, Карл Фридрих Глазенапп [16], в своем монументальном труде, который в Байройте считается официальной биографией великого композитора ^[17], высказывает предположение, что Гейер был не отчимом, а настоящим отцом Рихарда; что роман между Розиной и Людвигом Гейером развивался еще при жизни Фридриха Вагнера. Исследователь основывается на одном из эпизодов в жизни композитора, когда тот, глядя на портрет Гейера, висящий в его рабочем кабинете в Байройте, вдруг обнаружил сходство между своим сыном Зигфридом и отчимом.

Оговоримся сразу: никаких доказательств этой гипотезы нет. Совершенно не зная своего биологического отца и явно чувствуя духовную близость с отчимом, Вагнер подсознательно стремился быть похожимна человека, которому столь многим был обязан. Однако при этом не нужно быть физиономистом, чтобы при сравнении портретов Рихарда с портретами его брата Альберта, дяди Адольфа да и самого Фридриха Вагнера не заметить явное, бросающееся в глаза фамильное сходство. Более того, почему-то всеми биографами Вагнера упускается из виду тот факт, что его мать и отчим были похожи друг на друга как брат и сестра! Говоря, что его сын похож на Гейера, Вагнер не просто выдавал желаемое за действительное: в Зигфриде Вагнере угадывались черты бабушки — отсюда и действительное сходство с ее вторым мужем. Слухи же о том, что Вагнер был незаконнорожденным, распускались в первую очередь недругами композитора [18](так, Фридрих Ницше в период вражды с Вагнером голословно приписывал Гейеру еще и еврейское происхождение). Но вернемся от слухов к фактам.

Во втором браке Иоганна Розина родила дочь Цецилию (1815–1893). А вскоре Гейер как актер получил предложение на характерные роли от Дрезденского королевского театра. Это предложение сулило семье материальное благополучие. В 1815 году она переехала в Дрезден.

Влияние отчима на формирование личности мальчика было очень велико, несмотря на то, что их общение было недолгим из-за ранней смерти Гейера. Безусловно, Вагнер мог унаследовать любовь к драматическому искусству и поэзии и от своего отца — он отмечает в автобиографии страстное увлечение Фридриха Вагнера театром и литературой. Кстати, старшая сестра Вагнера, Розалия, стала профессиональной актрисой, две средние сестры, Луиза и Клара (одна — будущая актриса, вторая — певица), с десятилетнего возраста уже выступали на сцене, а старший брат Альберт, бросив занятия медициной, по совету Карла Марии фон Вебера [19]стал певцом (у него был прекрасный тенор) и режиссером.

Наследственная предрасположенность попала на удивительно благодатную почву. Гейер был не только талантливым поэтом, автором нескольких театральных пьес, одна из которых, «Вифлеемское избиение младенцев», по словам Вагнера, много раз ставилась на сцене и заслужила одобрительный отзыв Иоганна Вольфганга Гёте. Он обладал талантом и к живописи и даже хотел развить такие же способности в маленьком Рихарде. «Его рабочая комната с мольбертами и картинами на них действительно оказала на меня известное влияние… Однако как только дело перешло от наивной пачкотни к серьезным занятиям рисованием, я не выдержал: очень может быть, что меня отпугнул тут педантизм моего учителя (специально приглашенного Гейером в надежде на то, что пасынок пойдет по его стопам. — М. З.),невыносимо скучного человека» ^[20].

Но в первую очередь Гейер был актером. С самого раннего возраста Рихард окунулся в мир кулис. Очень показательно первое отношение мальчика к театру как к какому-то таинственному потустороннему миру. Его романтическое мировосприятие начинает зарождаться именно здесь — в атмосфере фантастических декораций и завораживающей музыки. Вскоре он и сам начал принимать непосредственное участие в спектаклях. В автобиографии Вагнер отмечает один забавный эпизод. Когда ему доверили роль «со словами» в пьесе Августа Фридриха Фердинанда фон Коцебу Menschenhass und Reue(самой знаменитой пьесе Коцебу, известной в России под названием «Ненависть к людям и раскаяние»), он, не приготовив урока в школе, сослался на то, что разучивал большую роль в пьесе Menchen ausser der Reihe:у Рихарда, не понимавшего смысла пьесы и пытавшегося вспомнить название просто «по слуху», получился совершенно иной смысл — «Люди из ряда вон».

Но кроме увлечения театром было еще одно — пожалуй, самое главное для Вагнера — обстоятельство: Гейеры были на дружеской ноге с композитором и капельмейстером Дрезденского театра Вебером, будущим кумиром юного Рихарда, музыка которого оказала на формирование творчества Вагнера самое непосредственное влияние.

Таким образом, с младенчества Вагнер в своей семье был окружен атмосферой «всестороннего» творчества: живопись, литература, театр, музыка… Не здесь ли кроется зародыш главной идеи вагнеровского искусства — об универсальном произведении искусства будущего?