Вагон святого Ипатия (СИ)

И вот, в один прекрасный день кавалеристы «Гиммлера» совершив обходной маневр, врубились во французские тылы. Павел Карлович не стремился вступать в бои с боевыми частями. Главной целью для него было – перерезать коммуникации. И он вволю порезвился на них. В этот момент французы ничего с ним поделать не могли. Своей кавалерии у них не было. А пехоте гоняться за кавалерией как то несподручно. Да и американская пехота наседает с фронта. И потому, как только прекратилось снабжение всем необходимым, французы не выдержали и начали отступать. А отступать – нелегкая задача. Особенно, когда у противника есть авиация, а у тебя ее нет. Она конечно была, но «проклятый Гиммлер» прорвался к дирижабельной станции и не оставил там ничего целого. Совсем уж духом французы не пали. И в бегство не пустились. За неимением собственной кавалерии, вызвали мексиканскую. И она прибыла. Вот тут веселье и началось! Бравые мексиканские кабальеро привыкли воевать по старинке. А Павел Карлович – по новому. И ставку он сделал не на непосредственный удар войск, а на маневр и огневой удар. А еще на современные средства связи, разведки и наблюдения за противником. Правда, последние были не нашей, а американской выпечки. Но хватило и этого. Кавалерийское сражение по новым правилам разыгралось на обширном пространстве между Остином и Сан-Антонио. Колонны генерала Хуареса, спешащие на выручку союзникам, были своевременно обнаружены воздушной разведкой. После чего, дирижабельный отряд начал наносить по ним удары за ударами. И это было только началом. Генерал Хуарес, оказался человеком упорным и достаточно сообразительным. Не имея средств ПВО, он принял решение совершать марш в ночное время суток. Это избавило его войска от бомбардировок. Но только ночью. Днем же, когда кавалерия отдыхала, ее хоть с трудом, но обнаружили. Все-таки даже правильное решение не всегда приводит к успеху. Просто потому, что подводят исполнители. А исполнители понятия не имели о такой вещи, как маскировочная дисциплина. За что и поплатились. А американцы тем временем без особых проблем начали сближаться с мексиканскими войсками. И в один прекрасный день, противники увидели друг друга воочию.

Даже если бы Хуарес желал, то уклониться от схватки у него все-равно бы не вышло. «Парни Гиммлера» охватили мексиканскую кавалерию с трех сторон. И хотя у них не было локтевой связи между отдельными полками, взаимодействие между ними утрачено не было, благодаря наличию радиостанции в каждом полку. В это утро, все было против Хуареса. Восходящее солнце грело спины американским драгунам и слепило мексиканцев. Благодаря образцовой логистике, конский состав находился в прекрасном состоянии. Зато кони мексиканцев были отощавшие. Американцы имели в достатке огневых средств, а мексиканцы в результате бомбардировок, лишились и той конной артиллерии, что имели ранее. В общем, куда ни кинь – везде клин. Уклониться от боя уже не выходило. Из всех возможных решений, Хуаресу пришлось принять только одно – сабельный удар. Рассчитывать на победу при иных раскладах он вполне мог. Дело в том, что сабельные атаки никогда не являлись коньком американской кавалерии. Более того, она их всячески избегала. Точно так же и нанятые Рокфеллером добровольцы. С ними все было даже хуже. Необходимым с точки зрения наших советников холодным оружием всех обеспечили. В каждом эскадроне один взвод имел на вооружении пики и сабли. Прочим дали только сабли. Но толку от этого не было. Занятий по рубке лозы, фланкировке, фехтованию… провести не успели. Поэтому сами кавалеристы относились к холодному оружию как к вещи бесполезной и обременительной. При первом же удобном случае их обязательно «теряли». Наказывать за утрату оружия так, как принято в нормальной армии, никто не имел права. За этим бдительно следили правозащитники. В общем, к началу сражения, половина личного состава в случае израсходования патронов оказывалась безоружной. Вот потому и была сделана ставка на один лишь огневой удар. И он был впечатляющий. Все-таки мексиканцы, это не воспетые Киплингом фузи-вузи. Те еще могли пройти сквозь огонь британской пехоты и прорвать ее строй. «Кабальеро» подобной выдержкой не обладали. Переть с одними саблями в руках на сотни пулеметов противника – это не их стиль. Поле боя в считанные минуты покрылось трупами лошадей и всадников. Весь бой продолжался минут пятнадцать. А дальше началось преследование убегающих. Войдя в азарт, американцы потеряли всяческую осторожность. Это дорого стоило солдатам 28 драгунского полка. Увлекшись погоней, они проглядели нового противника. Четвертый кавалерийский полк кубинских «десперадос» опаздал к началу битвы. Но зато у него был более удачливый командир – полковник Франсиско Дельгадо. Оценив сложившуюся обстановку, он приказал своим бойцам расступиться и пропустить беглецов, а затем, по сигналу горна, «десперадос» устремились в атаку. Сабельную. Которую американцы сперва проглядели, а потом было поздно. Кубинцы успели нанести сабельный удар с двух сторон.