Вагрия. Варяги Руси Яра: очерк деполитизированной историографии

Итак, получается, что венеты, якобы слегка ославяненные пришельцы в германские земли, на самом деле были русскими, проживавшими тут До прихода германцев. Так что точка зрения Андреаса Готтлиба Маша оказывается неверной. Вместе с тем он написал книгу о славянских богослужебных древностях из славянского города Ретра. Впервые я засомневался в точности его дешифровки в моей брошюре 1999 г. [157]. А затем я издал книгу (2006), где на обширном материале показал недостоверность его дешифровок большого количества надписей на богослужебных предметах [154]. Повторять эти данные здесь нет смысла. Но из них следует, что многие надписи протокириллицей на русском языке действительно присутствовали на предметах из Ретры. Правда, интерпретация этого факта могла быть различной, тем более что на ряде изображений имелись такие надписи, из которых следовало, что предметы были изготовлены в Арконе. А в Арконе, как мы уже убедились, жили русские люди. Поэтому можно предположить, что даже если в Ретре звучал другой славянский язык, жители Ретры могли понимать русские надписи, но не говорить по-русски. Для утверждения о том, что и в Ретре жили русские люди, необходимо исследовать какие-то иные источники.

И такие источники нашлись. Это – заставки и виньетки из книги А. Г. Маша. Естественно, что они были изготовлены не в XI–XII вв., как фигурки из храма Ретры, а, видимо, в том же 1771 г., когда была опубликована книга А. Г. Маша. Дело в том, что художники, а особенно оформители книг, граверы, имели традицию вписывать в гравюры слова на русском языке, в чем мы уже неоднократно убеждались даже в рамках этой книги. Естественно, что такая традиция была основана на преданиях о том, что когда-то к числу их предков относились русские, которые потом были завоеваны саксами, а впоследствии онемечены. Но помимо общих сведений в предания входили и конкретные знания о тех храмах, которые были расположены на территории Ретры, и о тех этносах, которые там проживали. Поэтому, прочитав эти данные, мы поймем, были ли венеты Ретры слегка ославяненными немцами, как полагал А. Г. Маш, славянами типа германских лужичан или русскими, подобно жителям Руяна и Вагрии.

К исследованию этих заставок мы и приступаем.

ОБРАТИМСЯ К КНИЖНОМУ ОФОРМЛЕНИЮ – ЗАСТАВКАМ И ВИНЬЕТКАМ

Прежде хотелось бы сказать несколько слов о самом городе Ретра и его истории. В конце XVIII в. в Германии появились сообщения о том, что в великом герцогстве Мекленбург найдены предметы славянского языческого ритуала раннего Средневековья, связанные со святилищем того времени, находившемся в городе Ретра. Этот город на берегу озера Толлензее давно разрушен, и на его месте возникла деревенька Прильвиц. Известно, что в тех местах жили славяне, оставившие названия населенных пунктов, например Бранибор (позже Бранденбург, ныне Нойбранденбург), Стрелец (позже Стрелиц, ныне Нойстрелиц), озеро Долинце, что, вероятно, означает «озеро маленькой долины» (позже Толлензее, по-немецки Tollensee, что означает «сумасшедшее озеро»; немцы просто поняли славянское сочетание звуков по-немецки). Сами немцы называли жителей Ретры «редариями», входившими в племя вендов, хотя и родственных вандалам, но отличавшихся от них. Их славянское прошлое исследователей на первых порах не интересовало.

Первым о находках заговорил доктор Хемпель в 1768 г., опубликовав в Альтоне и Ростоке заметки о времени находок, их содержании и рунических надписях в латинской транскрипции. История была такова: почти век назад, где-то в 1690 г., в деревне Прильвице Нойстрелицкого округа герцогства Мекленбург пастор Самуил Фридрих Шпонхольц при работах в саду нашел бронзовый котел со множеством предметов языческого ритуала: блюдами, ножами и копьями для жертвоприношений, а также фигурками богов. По законам того времени все найденное в земле Мекленбурга принадлежало великому герцогу Мекленбургскому, и находки надлежало сдать в герцогский замок. Вместо этого Шпонхольц спрятал их у себя, а после его смерти в 1697 г. его вдова продала древности златокузнецу Пельке из Нойбранденбурга, который приобрел их в надежде на то, что в бронзе предметов содержатся помимо меди еще добавки серебра и золота. Остатки этих металлов действительно присутствовали там в очень небольшом количестве, но их извлечение из расплава оказалось невыгодным. Расплавив пару фигурок и не получив из них благородных металлов, Пельке забросил находки. После его смерти клад отошел его зятю, внуку по брату пастора Шпонхольца, носившему фамилию деда. А после смерти внука, жившего в том же Нойбранденбурге, коллекция из 66 предметов отошла его жене и сыну, тоже златокузнецу, Шпонхольцу-младшему. От него о древних сокровищах узнал местный врач Хемпель, который приобрел у вдовы 46 предметов. Остальные 20 приобрел суперинтендант из Нойстрелица Маш. Он-το и выпустил о них книгу [217, русский перевод – 82].

Нас будет интересовать не содержание надписей на фигурках, которые мы проанализировали [155], а только заставки и виньетки из книги.