Вагрия. Варяги Руси Яра: очерк деполитизированной историографии

Проблема монополизации знания археологией и просчеты археологов. В статье об археологических данных по варяжскому вопросу А. В. Арциховский в 1966 г. справедливо заметил, что эта проблема «чем дальше, тем больше становится проблемой ведения археологии», и «археологические материалы по этой теме уже многочисленны и, что самое главное, число их из года в год возрастает» [9, с. 40]. Весьма любопытное признание. Конечно, в отличие от бывшей до этого историографии, строившей свои конструкции на нарративных источниках древних авторов, археология представляет собой огромный шаг вперед, поскольку достает из земли доказательства существовавших на данном месте образцов материальной культуры. Это ее непосредственное и, так сказать, наиболее впечатляющее достижение – конкретизировать исторический процесс. Однако далее следует процесс обработки полученных данных, позволяющий переходить к устойчивым комплексам материальных предметов, которые получили в археологии название «археологическая культура». Чаще всего культуры называются по месту находки, например, черняховская, трипольская, дьяковская и т. д., и затем, в течение многих лет или десятилетий, происходит отождествление данной культуры с тем или иным этносом. Полагаю, что это тоже замечательная методологическая находка археологии – оставлять себе время на обдумывание полученных археологических конструкций, доказывая их объективность и, как правило, выявляя сложный и переменный по времени этнический компонент, стоящий за этими комплексами изделий определенной эпохи.

В случае с варягами и скандинавами археологов как будто бы подменили. Вместо введения в научный оборот таких понятий, как «ладожская археологическая культура» или «нёздовская археологическая культура», они сразу же, без кропотливого изучения находок, объявили найденные артефакты принадлежащими к культуре варягов и скандинавов германского происхождения. Именно это и заставило ряд руководящих лиц дистанцироваться от таких поспешных заявлений, а вовсе не «идеологический прессинг». Удивительно, что, пропевая гимн советской археологии позднего периода, Е. Н. Носов не обратил внимания на такой элементарный просчет собственной науки, свалив все на господствующую идеологию. Сейчас идеология сменилась, а данный просчет остался.

Но можно ли упрекнуть в том же недостатке и зарубежных археологов? Полагаю, что нет. Мы многократно читали их терминологию: «культура эпохи переселения» и «культура эпохи викингов». И никаких «варягов» и «скандинавов». Правда, и они считают эти культуры стопроцентно германскими, однако оставляют свободу для исследования, ибо обе культуры могут оказаться и германского, и славянского, и славяно-германского происхождения.

Получается, что именно в варяго-скандинавском вопросе отечественная археология с самого начала допустила грубый методологический просчет, который по мере накопления фактического материала стал лишь разрастаться. А поскольку голос археологии звучит все авторитетнее, суть ошибки становится все заметнее. И когда археологи полностью монополизируют все суждения по поводу варягов и скандинавов, данное ложное утверждение получит статус закона, непререкаемой научной истины.