Вайдекр, или Темная страсть

— Я так рада, что у тебя хороший аппетит, Джон, — приветливо обратилась я к нему. — Я так страдала, что ты ничего не можешь проглотить.

Он беспомощно опустил вилку. Глаза Гарри выражали симпатию и сочувствие мне, но Селия выглядела встревоженной и недоумевающе смотрела в мое лицо. Я тепло улыбнулась ей и потянулась к рюмке с кларетом.

— Что ты собираешься делать завтра, Гарри? — поспешила я отвлечь от себя внимание. — Я хотела бы побывать в Чичестере, чтобы заказать экипаж, в котором я буду ездить, пока не смогу вновь скакать верхом.

— Тогда мне придется тоже поехать, — галантно сказал Гарри. — Я совсем не хочу видеть тебя возвращающейся домой в каком-нибудь высоком рыдване.

Я рассмеялась любовным, гортанным смехом, вилка Джона стукнула о тарелку, и он отодвинул пищу.

— О нет! — продолжала я. — Я бы хотела что-нибудь спортивное и легкое, с парой каурых в придачу.

— Я бы тоже не прочь поехать с вами, — вступила Селия в разговор. — Джулии нужны новые башмачки, но я не хочу заказывать их у экрского сапожника. У него такая грубая кожа.

Слуги переменили тарелки, и Гарри принялся разрезать тушку фазана. Селия и я получили грудку, Джон пару лап, буквально тонувших в пряном соусе. Он смотрел в тарелку, и я видела, что к его горлу подкатывает тошнота и его обуревает желание выпить. Я подождала, пока его обслужат, и затем наклонилась вперед.

— Постарайся съесть это, — ласково произнесла я. — Не выходи из-за стола, пожалуйста, Джон.

Это переполнило чашу. Он резко отодвинул стул, будто тот жег его, и сделал два торопливых шага к двери. Там он обернулся и отвесил поклон Селии:

— Прошу прощения.

Лакей кинулся открыть дверь перед ним, потом со стуком ее захлопнул. Я кивнула, чтобы унесли прибор Джона, и Гарри, Селия и я остались одни.

— Просто позор, — горячо заговорил Гарри. — Ты делаешь все возможное, Беатрис. Бог мой, это просто стыд.

Я уронила голову, будто скрывая слезы.

— Я уверена, что это пройдет, — едва слышно прошептала я. — Я уверена, он сможет побороть себя.

Я надеялась избежать беседы с Селией, засидевшись с Гарри после обеда и потом отправившись прямо в постель. Но на следующий день, еще до завтрака, она постучала в мою дверь и попросила разрешения войти. Она выглядела много старше своих двадцати шести. Под глазами пролегли тени, — видимо, она совсем не спала эту ночь, — и ее лоб перерезала глубокая морщина. Хорошо выспавшаяся, с лицом, сияющим как майский день, я приветливо улыбнулась ей и пригласила войти.

— Я насчет Джона, — начала она.

Я улыбнулась. Селия вмешивается в мои дела, она позволяет себе тревожиться о моем муже. Странные новости.

— Да. — Я вернулась к столу и опустила глаза на бумаги, лежащие передо мной.

— Беатрис, он вчера после обеда вернулся к себе в кабинет и опять напился, хотя обещал мне не делать этого. — Тон Селии звучал упреком.

— Да, — с сожалением ответила я.

В бумагах передо мной были записи вайдекрских урожаев с тех пор, как я начала вести их подсчет. Мне требовалось узнать, что мы выиграем, если станем использовать Вайдекр как ферму, а не как жилую усадьбу.

— Беатрис, извини, что я вторгаюсь в ваши дела. — Но в ее голосе не слышалось сожаления.

Я внезапно вспомнила тот день, во Франции, когда Селия вошла в мою спальню со словами извинения на устах, но с полной уверенностью, что я не откажусь накормить моего голодного ребенка.

— Ты не вторгаешься, Селия, — вежливо ответила я, интонацией давая понять, что она все-таки позволяет себе лишнее. — Продолжай, пожалуйста.

— Вчера в его кабинете стояли две открытые бутылки виски. Он выпил их обе. — Ее лицо выражало недовольство. — Как они туда попали?

— Не знаю. — Я пожала плечами. — Возможно, Джон приказал своему камердинеру принести их. Он пьет уже четыре месяца, вспомни об этом, Селия. Слуги уже привыкли к этому.

— Но мы должны запретить им приносить ему выпивку. — Селия энергично перегнулась через стол, глядя мне в глаза, ее усталость исчезла. — Ты должна сказать об этом Страйду, и надо, чтобы вино не подавали к столу и даже не держали его в доме, пока Джон не поправится.

— Думаю, ты права, Селия, — кивнула я. — Здоровье Джона — это самое главное. Мы должны найти пути вылечить его. Возможно, ему следует уехать. Есть клиники, которые специализируются на таких случаях.

— В самом деле? — спросила Селия. — Я не знала. А он согласен?

— Мы можем настоять, чтобы он согласился. Надо просто обязать его заняться лечением, — неопределенно ответила я.

— Похоже, что придется прибегнуть к этому, — вздохнула Селия. — Но это ужасно. Мы уже сейчас должны помочь ему.

— Если ты уверена, что это поможет, — схитрила я, — сегодня я велю подать вино всем, кроме Джона, чтобы он привыкал пить лимонад, когда вокруг него пьют вино. Ведь если он будет обедать вне дома, к столу всегда будет подаваться вино, не так ли?

— Я не подумала об этом, — признала Селия. — Но я уверена, что мы вообще должны исключить вино на нашем столе, по крайней мере в первые дни. Ты прикажешь, Беатрис?

— Конечно. — Я улыбнулась ей. — Все, что угодно, только бы мой муж был опять здоров.