Вайсштальберг (СИ)

- Вы правы, мой друг, и вы же не правы. Разумеется, именно труды крупных европейских учёных второго тысячелетия создали всеобъемлющий научный базис, позволивший в дальнейшем расшифровать многие тайны природы, в том числе и оптические свойства. Сами же свойства были известны издревле. Во времена Древнего Рима продавались увеличительные шары, в Древней Греции с помощью выпуклого стекла и солнечных лучей добывали огонь, но даже и древние боги, о которых мы не знаем почти ничего, даже их имён и названий культа, были порой снабжены особыми мистико-оптическими приборами. Мрачные древние боги стояли за пределами истории и тысячелетиями властвовали над народами и те строили им огромные святилища, до сих пор поражающие своими масштабами современных людей. Представьте скопления жалких лачуг, теснящихся столетиями на скудном каменистом поле, представьте убогое существование, которое влачили люди в те времена. Вместе с тем, вдохновлённые религией, они создавали грандиозные архитектурные памятники, пережившие их на тысячи лет. Мы мало знаем о тех временах, почти ничего, но архетипические образы известны. - Адриан Ксенофонтович выразительно нахмурил брови. - Первое, там были боги. Второе, боги были жестоки и не знали моральных ограничений. Третье, им приносились обильные жертвы, как правило, перед деревянной, каменной или железной статуей бога, являющейся центром культа. У древних людей были боги и изображения их богов! Ещё до появления письменности и письменной истории, когда ещё не существовало многое, ныне обычное, люди имели нечто важное, являвшееся для них живым символом, побуждающим к поступкам, смелым и отважным. Статуи древних богов - вот во что они вкладывали большую часть своего мастерства. Так вот. - Адриан Ксенофонтович вышагивал по двору В., постукивая по камням своей палкой, без которой он никуда не выходил. - Древние люди изготавливали порой совершенные произведения искусства в виде изображения своих богов и упорная интеллектуальная мысль всего народа жижделась на почтении божества и выработке новых способов его выражения. В те времена зародилась мистико-религиозная школа оптической магии, основанная на модернизации старых идолов богов путём применения названной науки. У статуй богов появились живые светящиеся глаза, поражающие паломников. Так появились первые линзы и первые магические камни.

- Постойте, так значит это... - я поднял на ладони искрящийся камень.

- Глаз бога. Такие линзы вкладывались в глазницы статуй древних божеств. Считалось, что они не только обладают внешней красотой, но и имеют магическое влияние - способны излечивать и испепелять, менять судьбу человека. И боюсь, что это всё, что мы сможем узнать. Никогда не узнаем ни имени бога, ни его характера, ни генеалогии. Нет таких каталогов, что могли бы нам помочь.

Выслушав Адриана Ксенофонтовича, я задумался о возможных свойствах глаза. Сначала я попробовал его использовать как простую линзу, сфокусировав солнечный луч. Результата не было. Тогда я попытался собрать с помощью артефакта темноту, воспользовавшись принципом антидвигателя, переворачивающего с головы на ноги земные физические представления. Тоже без толку. Тогда я просто посмотрел в него, и это было правильно. Мир сквозь глаз бога выглядел обычным, только слегка размытым и блистающим. Но посередине обзора виднелась белая точка, напоминающая о разметке оптического прицела. Я направил точку на первый попавшийся предмет, коим оказалась толстая стеариновая свеча в глиняной подставке, горевшая на моём столе, и вгляделся в неё сквозь сполохи волшебного камня. Пламя свечи колыхнулось один раз, другой, третий и пропало. Убрав от лица камень, я посмотрел на стол и увидел, что свеча исчезла, оставив после себя лишь слабый запах и несколько твердеющих на плошке капель. Так я выяснил, что глаз бога позволяет аннигилировать предметы, находящиеся в Вайсштальберге.

8 Цивилизация игры

Ночью я видел, как вереницы вещей проносятся вокруг, словно скоростные змеи и постигал религиозно-философское обоснование консьюмеризма. Я был в космической темноте, где не было ничего, и лишь моя голова давала представление об условном верхе и севере, ноги были низом и югом, руки - западом и востоком. Лишь изредка куски причудливо деформированной материи проносились вблизи меня, и я хватал их, преисполненный любопытства, мял красную глину, создавал новые небесные тела и целые системы. Я научился становиться микроскопическим. Я научился превращаться в предельно малое существо. Я познал, что живые существа находятся в пределах множества уровней, связанных между собой в энергетическом и физическом планах, никогда не пересекаясь. И если ранее я знал только о вселенной, галактиках звёздных системах, животных на планете, малых организмах и вирусах, то в том сне передо мной открылись десятки других пространств многообразной жизни. Во сне на меня изливались потоки неизъяснимой благодати, словно я совершил в жизни какое-то особенное действие, удостоившись прикоснуться к всемирной гармонии.