Вайзард? (СИ)

Стоило девушке, печально бредущей по набережной, меня увидеть, как ее печаль как рукой сняло. Через мгновение у меня на шее висел пушистый комок счастья. Меня буквально окатило теплой волной ее чувств.

— Я тоже рад нашей встрече, но может не будем смущать прохожих? — произнес я, спустя полминуты обнимашек.

— Ой, — отстранилась Энжель. — В ее эмоциях появилось смущение и легкое опасение.

— Не бойся, я как раз пришел сказать, что согласен тебя учить…

Мои слова прервала очередная порция обнимашек, правда, на этот раз совсем короткая.

— Но тебе придется переселиться в Уэко Мундо. Помнишь я рассказывал? Это может быть опасно для твоей психики и даже жизни.

— Я согласна, — даже не раздумывая согласилась девушка, но внезапно смутилась:

— Вот только что я скажу маме? Она будет переживать, если я внезапно исчезну.

Я задумался. Вспомнив, что Энжель рассказывала о себе, я придумал легенду.

— Скажи, что перевелась в зарубежный вуз, ты же отличница — это будет вполне логично.

Девушка действительно очень хорошо училась — была лучшей на курсе. И это довольно легко объяснялось — лишенная общения со сверстниками, она нашла свое призвание в учебе. Да и мозг одаренного развит гораздо лучше мозга обычного человека. Не во всем, но память и координация движений довольно ощутимый бонус. И если координация на учебу (исключая физкультуру) никак не влияла, то хорошая память была весомым подспорьем.

— Хорошо, думаю, такое объяснение маму устроит.

Еще некоторое время ушло на то, что бы выбрать вуз, куда Энжель будет переводится. После этого я попрощался с девушкой и отправился к Урахаре.

Технология переноса людей в духовную форму, вопреки моим опасениям уже существовала. Так что здесь проблем тоже не возникло.

Проблема возникла в совмещении Энжель и оборудования.

Без преобразования гаргантой девушка путешествовать не могла. Гражданской транстихоокеанской авиации еще не существовало. Лайнером путешествовать было очень долго. Но, если гора не идет к Магомеду…

В общем, мне удалось уговорить Урахару, самому пребыть в Канаду вместе с оборудованием.

Как-то подозрительно быстро он согласился. Может технология еще не опробована?

Как бы то ни было, все прошло успешно.

Энжель сейчас в Уэко Мундо; живая, здоровая и не в меру любопытная.

— Дальше? Если кратко, — Энъен права. А если чуть менее кратко…

* * *

— Мы проморгали его рождение. Не обратили внимания. Даже тот земной царек был прозорливее нас — вечных и бессмертных богов. — горько усмехнулся Гадес.

— Не обратили внимания, даже когда его распяли. Очередная секта иудеев, — думали мы. И оставили эту секту на самих иудеев, которые, помня о каре, сами стремились ее уничтожить.

Но у них не вышло. Христиан преследовали повсеместно. Их мучили, сжигали, распинали на крестах, подобно их богу, травили дикими зверьми, но их, вопреки всякой логике, становилось все больше и больше.

И даже тогда мы не спохватились.

Христиане не поклонялись Яхве. Точнее поклонялись, но прана ему не шла. Она шла новому божеству, по имени Иисус.

В будущем он может быть довольно опасен, — решили мы.

Новый бог был почти как его «отец» — Яхве. Он мог поглощать любую светлую прану.

Однако это будет не скоро. Когда придет время, мы легко его уничтожим. А пока можно понаблюдать.

И мы наблюдали. Наблюдали, надеясь на его примере понять, как поглощать более широкий спектр праны.

И донаблюдались! Жадность сгубила нас. Как поглощать больше праны так никто и не понял.

Но, благодаря своей жадности, мы потеряли все. — в голосе Гадеса было все то же горькое сожаление.

— Начни мы, да нет, не мы — начни Я действовать чуть раньше, и Персефона была бы жива! — сожаление в голосе бога можно было намазывать на хлеб.

Помолчав немного Гадес продолжил рассказ:

— Все случилось в один день.

Большинство богов уже отчаялось в надежде получить, как ты говоришь, халяву, и хотело убить его.

Некоторые даже пытались, однако для них он был уже слишком силен. Сильнейшие же боги, — и я в том числе — губы Гадеса искривились в самоуничижаючей ухмылке — еще надеялись. Но надежды, вместе со всей прошлой жизнью, в один миг провалились в Тартар.

В самое глубокое его место.

Гадес.

Все случилось неожиданно. Мы с Персефоной делили брачное ложе, когда внезапно раздался гром. Гром, который, как оказалось, пронзил весь мир. Все три мира, если быть точным.

— Что это, кто-то из твоих врагов? — спросила Персефона, прижимаясь к моей груди.

— Не похоже, но если это так, он будет страдать вечность! — ответил я, раздосадованный, что наше занятие прервали.

— Что ты, милый, надо быть добрее, — чисто улыбнулась Перси, — пары недель мучений им вполне хватит, чтобы осознать свой поступок.

— Только, если ради тебя, — поцеловал я девушку.

Оторвавшись от нее, я переместился из дворца, намериваясь разобраться, что случилось, когда последовал второй удар грома.

Гораздо более сильный, чем первый.

Да что там происходит. Гремит, как будто «братец» развлекается. Если это действительно он, то я не посмотрю на прежние договоренности — покажу этому зарвавшемуся засранцу, кто из нас на самом деле сильнее.