Вакансия для маленькой леди

— Нет!

— Хорошо, я постою за дверью. Пописай уже на него и отдай мне!

Содрогнувшись от возмущения и отвращения, Олеся вырвала у Миши из рук тест на беременность.

— Я не беременна, говорю же тебе! — выталкивая его за дверь ванной комнаты, говорила она.

— Тогда докажи мне это и идем в спальню делать ребенка!

— Да что ты прицепился ко мне с ребенком? Я еще не готова к материнству! Мне всего двадцать один год!

— Самое время! Я же не прошу у тебя троих детей! Я прошу сына, одного- единственного сына! Все няньки города будут в твоем распоряжении, если устанешь его воспитывать. Давай же, Леся!..

Она щелкнула замком, и его восклицания потонули за дверью. Боже, что может быть хуже, чем проверять тест, когда с другой стороны двери стоит мужчина, готовый вскрыть замок и ворваться сюда в любую секунду?

— Лесь, я здесь. Давай быстрее, — словно подтверждая ее слова, стукнул по двери будущий муж.

— Если будешь мне мешать, я не смогу сосредоточиться, — она зажмурилась и выполнила его просьбу.

Положила полоску на стеклянную полочку у зеркала. Почти не дыша, смотрела на результат. Первые секунды ничего не видно. Может, пронесет? Снова посмотрела на бумажку и обомлела от ужаса. Две полоски. Она залетела.

— Лесь, да что такое? — не удержавшись, вскрыл замок с обратной стороны и ворвался в ванную Миша. — Что ты не отвечаешь?!

Ее начало трясти. Прикрыв рот ладонью, она с отчаянием посмотрела на своего будущего мужа. Он с тревогой взглянул на нее, схватил с полочки тест. Спустя пару мгновений просиял.

— Да! Да! У нас будет ребенок! — Михаил сгреб трясущуюся невесту за плечи, притянул к себе и начал целовать. — Больше никакого шампанского, Леся! И никакой работы в ресторане на износ! С этого момента только покой и отдых!

Олеся жалко сглотнула. Его щенячья радость ее совершенно не вдохновляла. Она была совсем не готова к ребенку от мужчины, которого научилась принимать, но так и не смогла полюбить.

Глава 37

Леся и Миша поженились тридцатого сентября, в пасмурный и дождливый день. Может, для кого-то свадьба и являлась самым счастливым моментом в жизни, но только не для Леси. Ее тошнило, бросало то в жар, то в холод, корсет белоснежного платья сдавливал живот, мешая свободно дышать, обилие подвыпивших родственников раздражало, и по-настоящему в тот день радовался только Михаил. «Белый Лебедь» трещал по швам — еще ни разу ресторан не принимал у себя двести человек. Молодоженов засыпали подарками, веселье не прекращалось до самой ночи, и спокойно Олеся вздохнула только перед самым рассветом, когда такси привезло их с Мишей домой, в новую квартиру, и он освободил ее от жуткого корсета.

— Ну же, милая, давай, улыбнись! Сегодня наш день, наша первая брачная ночь, — плеская на дно стакана виски из бутылки, веселился Михаил.

— Принеси мне минеральной воды, — жалобно попросила Леся.

Она сбросила на пол дорогое свадебное платье от известного французского кутюрье и теперь, почти обнаженная и босая, сидела на краю огромной постели и растирала затекшие части тела руками.

— Конечно, конечно, — Миша исчез за дверью спальни и вскоре вернулся с минеральной водой и блюдцем, на котором лежали кружочки тонко нарезанного лайма.

— Брось лайм в воду, помогает сбить тошноту, — протягивая ей стакан, посоветовал он.

— Спасибо. — Она жадно отпила несколько глотков.

— Послезавтра мы вылетаем в Сочи. Бархатный сезон в самом разгаре, две недели в доме у пляжа пойдут тебе на пользу. Говорят, у моря токсикоз чувствуется не так сильно.

Михаил приподнял стакан с коричневой жидкостью и залпом опрокинул его в себя.

— Поскорее бы, — отбрасывая в сторону белоснежный бюстгальтер, пробормотала Леся. Грудь налилась и дико болела.

То, что Миша арендовал для них целый двухэтажный дом, приятно грело душу. Море всегда помогало ей справиться с душевными невзгодами. Поможет пережить и жуткое состояние.

Но две недели пролетели, словно один миг. Миша любил ее, по вечерам они долго гуляли по сочинской набережной, строили планы на будущее. Время, проведенное у моря, оказалось самым безмятежным в ее семейной жизни.

А потом дни снова слились в одну сплошную серую полосу. Беременность дала о себе знать по-настоящему. Теперь каждое утро начиналось с тошноты. Олесю выворачивало наизнанку по нескольку раз за день, и осознание того, что скоро она станет матерью, надолго лишало ее покоя.

Миша отстранил ее от работы в ресторане.

— Только покой, милая. Покой и уют. Читай романы, изучай рецепты новых блюд, занимайся обустройством нашей новой квартиры. Что хочешь делай, только в бизнес сейчас рваться не надо, — не уставал повторять муж каждый день.

— Я же свихнусь здесь от скуки! — сжимая кулаки, рвала и метала она. — Я привыкла все время работать!

— Отныне твоя работа — любить меня и дарить уют нашему дому. А когда появится малыш, тебе придется сконцентрироваться на его воспитании, — терпеливо, словно маленькому ребенку, объяснял Михаил.

Любить его? Разве Мишу можно любить? Она могла его принимать, могла возбуждаться от его прикосновений, но любить…