Вакантное место

Двое на старте. Звучит выстрел, и осторожно, как бы крадучись, они трогаются с места. Они не сводят глаз друг с друга. Сдержанность в движениях и огромная внутренняя напряженность. Так стрелок ведет мушку к яблочку. Первый круг — экзамен на нервы.

Звон колокола тревожит и предупреждает. Второй круг. Последний. Финишный. Тот, кто идет вторым, на вершине виража чуть приотстает и сворачивает вниз, влево. Прорваться сейчас к бровке, прочно „оседлать“ ее, не пропустить вперед соперника и броском на последней прямой выиграть заезд, видимо, это входит в его задачу. Умудренные теоретики называют такую схему „работа первым колесом с акцентом на последней прямой“.

Действие рождает противодействие, и план наталкивается на контрплан. Первый гонщик начеку — он вовремя отреагировал и прикрыл своим телом, своей машиной путь к заветной бровке. У второго крепкий характер. Он круто меняет курс. Его путь должен лежать теперь вправо, к вершине. Вправо, а потом влево и вниз — все-таки вниз, на бровку. Но снова соперник принуждает его отказаться от этого замысла.

И странно: второй притих. Он мирно „сидит на колесе“. Он склонил голову, и на лице полное, безмятежное спокойствие. В чем дело? Противник пытается оторваться. Мгновенно — словно электролампочку включил. И выключил. И оглянулся. Нет, вот он, упрямый второй. Его колесо — в кильватере. Значит, он затаился до поры до времени. До последнего виража и последней, финишной, прямой.

Серый, круто изогнутый бок виража заставляет гонщиков идти на высокой скорости почти параллельно земле. Спринт на треке — высший пилотаж велосипедного спорта. Тот, кто шел вторым, сейчас поворачивает по большему радиусу. Его путь длиннее, и зрителям кажется уже, что он проиграл. Лишь у соперника дрогнуло сердце да понимающе переглянулись в ложе тренеры и судьи. Они-то знают, в чьих ножнах более надежное оружие — финишный спурт.

Прямая. Спортсмены пригнулись к рулям. Нет, „пригнулись“, пожалуй, звучит слишком слабо. Их тела — древки натянутых луков. Мускулистые руки буквально швыряют вперед стальные рамы машин. Просвет всего лишь в колесо определяет победу.

Прежде, лет десять назад, все выглядело проще. Строже и суше — параграфы правил, беднее — арсенал приемов. Все сводилось к одному: кто быстрее на последнем круге. Айвар Калныньш, чьи первые победы относятся к этому времени, как раз и воплощает сейчас открытую, благородную и бесхитростную, но несколько лобовую, по мнению молодежи, манеру езды лучших мастеров прошлого.