Вахтангов [1-е издание]

Второй спектакль-кабаре уже подготовляет Вахтангов. Он пишет сценарий обозрения. Сам читает монолог Анатэмы Л. Андреева «под Качалова». И снова В. И. Качалов и публика в восторге. Есть в вахтанговской имитации нечто неожиданное и весьма привлекательное. Перед зрителями совсем не карикатура, а живой человек.

Юмор, способность к веселой импровизации, к легкой и острой шутке, изобретательность, отзывчивость, заразительная жизнерадостность Вахтангова быстро сближают его с другими учениками. «Старички» школы — Л. Дейкун, С. Бирман, Н. Петров — привлекают его к своей поездке на рождество в Шую. В Шуе заведует детским приютом мать одной из учениц, и туда уже проложена дорога для собственной «антрепризы». В Шуе сыграли водевили «Спичка между двух огней» и «Горящие письма». В концертном отделении Вахтангов под аккомпанемент рояля играет на мандолине. Он с нею не расстается.

Вылазки учеников-адашевцев, вызванные необходимостью поддержать свое существование, происходят довольно часто — то в клубы Москвы, то в другие города. Вахтангов, неизменный участник — актер, организатор и режиссер, быстро забирает инициативу и общее руководство труппой в свои руки. У него уже большой опыт в таких делах и неистощимая энергия.

У молодых актеров — теплые, товарищеские отношения. В поездках — общий быт. В Москве они тоже почти не расстаются, вводя легкую, чуть-чуть приподнятую интонацию артистизма, импровизации, дружбы и любви в обращении друг с другом. Эпиграммы, шутки, пародии, мнимая и настоящая ревность, ирония и наивность, игра в «отцовские» и «братские» отношения — все это не сверкало бы такой жизнерадостностью, если бы участники незаметно сложившегося кружка не были серьезно и глубоко захвачены и объединены одним делом, одной страстью — театром.

В этом кружке в ходу альбомы, — они каждый день пополняются экспромтами, рисунками, стихами собственного сочинения, остротами, карикатурами. Часто между авторами возникает на страницах альбома остроумный диалог или один продолжает тему, подброшенную другим. Но живее всего соревнование в остроумии и выдумках проходило во время репетиций и на занятиях. Это было испытанием на себе всевозможных актерских состояний. За кажущейся легкостью и непритязательностью этих опытов скрывались подчас взыскательное воспитание характера и выработка актерского мастерства.

Иногда, отталкиваясь от узко понятого мещанства, артисты впадают в модное тогда декадентство. Оно привлекает внешней формальной новизной и кажущейся значительностью, которая якобы скрывается за таинственным смыслом символов, иносказаний, неотчетливых настроений.

Это направление в искусстве, родившееся от растерянности и страха перед действительностью, охвативших в годы жестокой общественной реакции буржуазную интеллигенцию, вызывает у Вахтангова противоречивое отношение. Иногда он сам пишет стихи и прозу в стиле декадентов. Так, например, его нигде до сих пор не опубликованная поэма о Иолле и Эдде, посвященная близкому другу этих лет — Лидии Ивановне Дейкун, полна отзвуков литературного модернизма. Кусок этой поэмы — «обращение к морю» — Лидия Ивановна не раз читала на концертах под аккомпанемент самого автора на рояле. Но иногда Вахтангов с отвращением отворачивается от декадентства, чувствуя, что за его кокетливой и претенциозной формой кроется духовная опустошенность и отталкивающее любование собственным страданием и неопределенностью мыслей.

Борьба была очень сложной. Вахтангов всю свою жизнь силился разорвать цепи ограниченного и упадочного буржуазного модернизма, но они продолжали его удерживать до последней мечты, мучившей его уже на смертном одре, — мечты сыграть главную роль мастера Пьера в декадентской пьесе «Архангел Михаил» Бромлей.

Московский Художественный театр, его школа и в особенности Л. А. Сулержицкий были союзниками реалистического сознания в этой внутренней борьбе. Они сыграли в жизни Вахтангова в данном отношении глубоко воспитательную роль. Когда подчас Вахтангов решал поразить своего учителя Леопольда Антоновича Сулержицкого этюдами-импровизациями в выспреннем декадентском стиле, — получался полный конфуз. После одного из таких опытов Вахтангов, чувствуя на себе строгий и иронический взгляд Сулержицкого, пришел в ужас и чуть не убежал из комнаты. Леопольд Антонович его не отпустил, заставил еще раз повторить этюд перед всеми и сказал:

— Это вышло плохо потому, что вы хотели меня потрясти. Идите обратно, и, пока вы не сделаете хорошо, я вас не выпущу со сцены.

Вахтангов быстро приготовился и показал замечательный этюд. По традиции, актеры обязательно брали «трагические» моменты: смерть ребенка, развод с мужем, человек сходит с ума и т. д. То, что показал Вахтангов, было полной противоположностью. Неожиданно Вахтангов естественно и просто показал тончайшие переживания человека, тоскующего без всякой видимой причины. Бывает такая тоска, беспредметная, безысходная, неопределенная. Ученикам это казалось недоступным для сцены. Это какая-то новая грань, новая ступень актерской работы.