Вакханка

Лекс. Словно монохромная фотография вдруг обрела цвет и плотность, превратившись в мужчину моих фантазий и кошмаров.

На чёрной футболке резкими красными буквами было выведено: «Children of Bodom». Гладкие фактурные мышцы ещё сильнее выделялись и привлекали внимание отсутствием рукавов. Серебряное кольцо в ухе вызывающе блеснуло.

— Что ты здесь делаешь? — промямлила я, упираясь в стол пятой точкой.

— Тебе не надоело задавать этот вопрос каждый раз, как ты меня видишь? — усмехнулся он, медленно подходя ближе.

Волна дрожи пробежала по телу.

Лекс подошёл совсем близко, почти прижавшись ко мне всем телом. Затем осторожно наклонился, вынуждая и меня отклониться назад. А потом протянул руку куда-то мне за спину, резко забрав со стола диплом со своей фотографией. И снова отошёл на пару шагов.

— Мне льстит твоя нервозность, — хищно улыбнулся он, облокачиваясь о соседний стол. — Как думаешь, это предвкушение?

Голубые глаза горели охотничьим азартом.

— Что я должна предвкушать, по-твоему? — с лёгким вызовом переспросила я, чуть отворачиваясь, словно он мне вовсе не интересен.

— Ну, например, наказание за излишнее любопытство, недостойное честной студентки.

Он задумчиво ухмыльнулся, окинув меня слишком недвусмысленным взглядом.

— О чем ты? Какое любопытство? — переспросила я, вздрогнув от его слов. Да, он был прав: я нервничала.

— Мой диплом, — постучал он по стопке бумаг рядом с собой.

— Так это все-таки ты? — выдохнула я.

— Да, совпадение интересное, — согласился он, кивнув. — Но я хотел бы вернуться к твоему наказанию. Так что не меняй тему, милая.

— Какое ещё наказание, что за глупости? — возмутилась я, сложив руки на груди. Но щеки уже предательски заалели, а дыхание участилось.

Лекс отошёл от стола, нарочито медленно приближаясь ко мне. Дразнящая полуулыбка не сходила с его властного рта, а взгляд не открывался от меня ни на мгновение, зачаровывая, увлекая в свою глубину.

Он снова оказался слишком близко, на этот раз вдавив моё тело в стол. Отступать было некуда. А я снова боялась признаться себе, что и не хочу отступать.

— Ты подумала над моими словами, вакханка? — тихо спросил он, обжигая дыханием моё ухо, одной рукой поглаживая волосы с другой стороны.

Я зажмурилась, вдохнув знакомый аромат табака и парфюма. Мурашки побежали по спине, а я молча чуть отклонила голову в сторону, давая ему возможность коснуться губами моей шеи.

— Подумала… — мурчашим голосом сказал он, прикусывая кожу рядом с ключицей.

И от лёгкой вибрации этого слова, что-то дрогнуло внутри меня. Я потянулась к нему, приникая к широкой груди, притягивая к себе его бедра.

— Да, вот такая вакханка мне нравится, — прошептал он, резко закидывая мои ноги себе на талию, заставляя обхватить тело. Чуть приподнял меня и уложил на преподавательский стол. Прямо на ворох чьих-то дипломных работ.

Никогда ещё прежде выпускные проекты не использовались настолько не по назначению.

— Лекс, препод вот-вот придёт, — сказала я прерывисто, утопая в его горячих руках, тая под тяжестью его тела.

— Это придаёт остроты моменту, не правда ли? — спросил он, чуть отстраняясь, чтобы посмотреть на меня. Его брови были дразняще изогнуты, а глаза опасно блестели.

— Лекс, у меня будут проблемы! — прошептала я. — Давай… потом.

— Ой, как мы заговорили, — усмехнулся он, отстраняясь. И только я хотела вздохнуть с облегчением, как он залез мне под юбку, взялся с двух сторон за трусы и стянул их, бросив на стол. — Нет уж, милая. На то оно и наказание.

А потом резко потянул меня на себя и перевернул на живот.

— Что ты делаешь? — воскликнула я, слабо вырываясь.

Мой взгляд упёрся в окно рядом с преподавательским столом. Подняла руки и положила на них голову, чуть изогнувшись, чтобы видеть Лекса.

— Мне нравится твоя покорность, вакханка, — сказал он, поглаживая мою голую попу горячими руками.

Сегодня утром прогноз погоды обещал тёплый день. И мне захотелось одеть мини-юбку. Я уже жалела об этом решении. Узкая полоска ткани была задрана вверх лёгким движением руки. Посмотрела бы я, как он справился бы с джинсами! Но что попусту размышлять.

— Я думаю, за покорность перед наказанием тебя обязательно нужно поощрить, Мила, — сказал он.

от ужаса. Мы стояли в перевёрнутом вверх дном кабинете посреди разбросанных дипломных полуголые!

А дверь ещё раз дернулась. И не открылась.

— Ты запер кабинет? — не поверила я своим глазам.

— А ты думаешь, я позволил бы кому-нибудь на нас смотреть? — хитро приподнял бровь он, быстро натягивая штаны.

Я протянула руку к своим трусикам, но неожиданно он перехватил их первый.

— Ну нет, Мила, наказание ещё не закончилось.

— Что там происходит? — раздался сдавленный голос из-за двери.

Лекс взял трусики, мягко поднес их к моим бедрам и осторожно вытер лишнюю влагу. А затем опустил юбку.

— Походишь пока так.

Мокрая ткань опустилась к нему в карман, а я осталась стоять посреди кабинета без нижнего белья и с нервирующим предметом в попе.

— Ты прикалываешься? — воскликнула я, когда он стал быстро складывать все дипломы на стол.

— И не думал даже, — улыбнулся он, подходя к двери кабинета, когда все было убрано.