Читаем Вакханки полностью

Зато вакханки, твои узницы, которых ты схватил, заковал в цепи и заключил в городскую темницу - тех там уже нет: свободные, они весело бегут к святым полянам, призывая бога Бромия. Сами собою оковы спали с их ног, и затворы перестали сдерживать двери - без вмешательства смертной руки. Да, многими чудесами ознаменовался приход в Фивы этого мужа (замечая, что Пенфей его не слушает); а впрочем, - остальное твоя забота. [450]

Пенфей

(при первых же словах начальника спустился к Дионису и жадным взором впился в него; тот все время стоял в спокойной позе, глядя на Пенфея с неподдельным участием. Наконец последний дает страже знак удалиться.) Оставьте его руки; попавшись в мои сети, он от меня не уйдет, как он ни проворен. (Стража с начальником отступает, оставаясь, однако, вблизи; Пенфей еще ближе подходит к Дионису, опять его глаза светятся зловещим блеском, как

в начале первого действия, и его голос дрожит.)

А впрочем, чужестранец, ты недурен собой... по крайней мере, на вкус женщин; но ведь ради их ты и явился в Фивы. Не палестра вырастила эти твои длинные кудри, которые вдоль самой щеки свешиваются тебе на плечи, полные неги: да и белый цвет твоей кожи искусственного происхождения: не под лучами солнца приобрел ты его, а в тени, заманивая добычу Афродиты своей красой... (Внезапно отворачивается, как бы желая избавиться от надоедливой мысли; затем медленно поднимается на ступеньки, опускается в кресло и делает Дионису знак подойти ближе. Тот повинуется.)

Итак, первым делом скажи мне, откуда ты родом. [460]

Дионис

Родом хвастать не могу, но на вопрос твой отвечу без труда; про цветистый Тмол ты, верно, слыхал?

Пенфей

Да, слыхал; это тот, что окружает Сарды?

Дионис

Оттуда я родом; Лидия - моя отчизна.

Пенфей

Зачем ты вводишь в Элладу эти таинства?

Дионис

Меня послал Дионис, сын Зевса.

Пенфей

(вспыхивая)

Там есть такой Зевс, который рождает новых богов?

Дионис

Нет, это тот, который здесь сочетался браком с Семелой.

Пенфей

Во сне ли или наяву дал он тебе свои приказания?

Дионис

Он видел, видел и я; так-то он приобщил меня к своим таинствам. [470]

Пенфей

(с притворным равнодушием)

А таинства эти - в чем состоят они?

Дионис

О них нельзя знать непосвященным.

Пенфей

Но какая польза от них тем, которые справляют их?

Дионис

Тебе нельзя слушать об этом без греха, но знать о них стоит.

Пенфей (стараясь скрыть свою досаду)

Ты ловко сумел пустить мне пыль в глаза, чтобы возбудить мое любопытство.

Дионис

Таинствам бога ненавистны поклонники нечестья.

Пенфей (смущенный ответом Диониса, после минутной паузы)

Ты говоришь, что видел бога воочию; каков же был он собой?

Дионис

Каковым желал сам; не я этим распоряжался.

Пенфей

Опять ты увернулся, дав мне ловкий, но бессодержательный ответ.

Дионис

Неразумен был бы тот, кто стал бы невеждам давать мудрые ответы. [480]

Пенфей

А скажи... Фивы - первая страна, в которую ты вводишь своего бога?

Дионис

Все варвары справляют его шумные таинства.

Пенфей

На то они и многим неразумнее эллинов.

Дионис

Нет, в этом они многим разумнее их; а впрочем, у каждого народа своя вера.

Пенфей (после новой паузы, стараясь казаться спокойным)

А скажи... днем или ночью справляешь ты свои обряды?

Дионис

Главным образом ночью: торжественность свойственна тьме.

Пенфей

(со злобным хохотом)

Это - гнилое место твоего служения, коварно рассчитанное на женщин.

Дионис

(строгим голосом, пристально глядя на Пенфея)

И днем может быть придумана гнусность.

Пенфей

(гневно)

Довольно; за твои дурные выдумки ты понесешь кару.

Дионис

Понесешь кару и ты - за твое невежество и нечестивое обращение с богом. [490]

Пенфей

Как дерзок, однако, наш вакхант! В словесной борьбе он, видно, упражнялся.

Дионис

Говори, что со мною будет? Какой казни подвергнешь ты меня?

Пенфей

(тщетно стараясь побороть свое смущение)

Прежде всего... я отрежу этот твой нежный локон.

Дионис

Эта прядь священна; я ращу ее в честь бога.

Пенфей

Затем... передай мне тот тирс, что у тебя в руках.

Дионис

Сам его отними; это - Дионисов тирс.

Пенфей

А тебя самого я отправлю внутрь дома и заключу в темницу.

Дионис

(торжественно)

Сам бог освободит меня, когда я захочу.

Пенфей

Это будет тогда, когда ты, окруженный своими вакханками, призовешь его.

Дионис

Нет; и теперь он близок к нам и видит, что со мной творится. [500]

Пенфей

Где же он? Мне он на глаза не показывается.

Дионис

Он там же, где и я; ты не видишь его потому, что ты нечестив.

Пенфей

(вскакивая и обращаясь к страже)

Схватите его! Он издевается надо мной и над Фивами.

Дионис

(к обступившей его страже)

Запрещаю вам - благоразумный неразумным - вязать меня.

Пенфей

А я приказываю им это - я, чья воля властнее твоей.

Дионис

(подходя к Пенфею, твердым голосом)

Ты не знаешь, чего хочешь; не знаешь, что делаешь; не знаешь, что такое ты сам.

Пенфей

Я - Пенфей, сын Агавы, отец мой Эхион.

Дионис

(с презрительной усмешкой, отдавая себя в руки стражи)

Твое имя удачно выбрано, чтобы сделать своего носителя несчастным.

Пенфей

Перейти на страницу:

Похожие книги

Уильям Шекспир — природа, как отражение чувств. Перевод и семантический анализ сонетов 71, 117, 12, 112, 33, 34, 35, 97, 73, 75 Уильяма Шекспира
Уильям Шекспир — природа, как отражение чувств. Перевод и семантический анализ сонетов 71, 117, 12, 112, 33, 34, 35, 97, 73, 75 Уильяма Шекспира

Несколько месяцев назад у меня возникла идея создания подборки сонетов и фрагментов пьес, где образная тематика могла бы затронуть тему природы во всех её проявлениях для отражения чувств и переживаний барда.  По мере перевода групп сонетов, а этот процесс  нелёгкий, требующий терпения мной была формирования подборка сонетов 71, 117, 12, 112, 33, 34, 35, 97, 73 и 75, которые подходили для намеченной тематики.  Когда в пьесе «Цимбелин король Британии» словами одного из главных героев Белариуса, автор в сердцах воскликнул: «How hard it is to hide the sparks of nature!», «Насколько тяжело скрывать искры природы!». Мы знаем, что пьеса «Цимбелин король Британии», была самой последней из написанных Шекспиром, когда известный драматург уже был на апогее признания литературным бомондом Лондона. Это было время, когда на театральных подмостках Лондона преобладали постановки пьес величайшего мастера драматургии, а величайшим искусством из всех существующих был театр.  Характерно, но в 2008 году Ламберто Тассинари опубликовал 378-ми страничную книгу «Шекспир? Это писательский псевдоним Джона Флорио» («Shakespeare? It is John Florio's pen name»), имеющей такое оригинальное название в титуле, — «Shakespeare? Е il nome d'arte di John Florio». В которой довольно-таки убедительно доказывал, что оба (сам Уильям Шекспир и Джон Флорио) могли тяготеть, согласно шекспировским симпатиям к итальянской обстановке (в пьесах), а также его хорошее знание Италии, которое превосходило то, что можно было сказать об исторически принятом сыне ремесленника-перчаточника Уильяме Шекспире из Стратфорда на Эйвоне. Впрочем, никто не упомянул об хорошем знании Италии Эдуардом де Вер, 17-м графом Оксфордом, когда он по поручению королевы отправился на 11-ть месяцев в Европу, большую часть времени путешествуя по Италии! Помимо этого, хорошо была известна многолетняя дружба связавшего Эдуарда де Вера с Джоном Флорио, котором оказывал ему посильную помощь в написании исторических пьес, как консультант.  

Автор Неизвестeн

Критика / Литературоведение / Поэзия / Зарубежная классика / Зарубежная поэзия