Ваклин и его верный конь

— Братцы, разделитесь на десять отрядов по десять человек и окружите вражеский лагерь со всех сторон… И помните, пока я не свистну три раза, голоса не подавать. А как подам сигнал, кричите во все горло: «Вперед, истребим врагов всех до одного!» Кто бросится бежать, тех не трогать — пусть себе возвращаются домой! А тех, кто станет сопротивляться, бить дубинками без пощады!

Молодцы Димчо окружили вражеский лагерь со всех сторон плотным кольцом, притаились и стали ждать сигнала своего предводителя. А Димчо в это время незаметно пробрался в неприятельский лагерь и подошел к самому большому костру, горевшему перед палаткой чужеземного царя.

Царь, опьяненный легкими победами над мирным населением, пировал со своими генералами и царедворцами, то и дело восклицая:

— В-вельможи! Ц-царе-дворцы! Желаю, чтобы были сражения! Подайте мне битву, увидите, каков у вас царь!

— Раз хочешь биться, выходи, ваше величество, померяемся силой! — громко сказал Димчо.

Царь мигом протрезвел. Огляделся по сторонам, увидел парня да как заревет во все горло:

— Эй ты, оборванец! Кто тебя пустил сюда? Здесь разрешается быть только моим царедворцам да прославленным генералам!

— Я здесь у себя дома, — спокойно отвечал Димчо. — А что тебе с твоей шайкой здесь, на чужой земле, надо?

Услышал это царь — позеленел от злости, обернулся к своей свите да как рявкнет:

— Чего стоите, точно пни! Сейчас же схватить этого оборванца и изжарить на огне, как барана! Немедленно, слышите!

Повскакала тут царская стража — верзилы один к одному. Засучили они рукава и двинулись на Димчо. А впереди семенил, пыхтя, толстый, как бочка царский маршал.

— Сию минуточку, ваше величество, сию минуточку собственными руками скручу этому оборванцу тощую шею и самолично зажарю на костре, — бормотал он.

Парень подождал, пока маршал подойдет поближе, вбил дубинку в землю, засучил рукава, нагнулся и схватил толстяка за короткие ножки. И не успел царь с приближенными опомниться, как Димчо раскрутил маршала над головой и швырнул прямо на уставленный яствами стол. Раздался крик, от которого у обступающих Димчо врагов кровь застыла в жилах, и они замерли на месте.

Растерялся тут царь, испугался. Потом вскочил, надул толстые щеки и трижды громко свистнул — позвал на помощь своих воинов. Но тут случилось такое, чего и сам Димчо не ожидал. Молодцы из его дружины, услышав свист царя, подумали, что это их предводитель дает сигнал, и закричали что есть духу:

— Впере-е-ед, братья! Истребим врагов всех до одного! Руби, коли!

Дружный их крик прогремел так зловеще, что можно было подумать, будто на стан напала тысяча дьяволов.

— Бежим, спасайтесь! — раздались испуганные голоса. — Не то нас всех перебьют!

Поднялась паника. Зазвенело брошенное оружие. Раздался топот множества бегущих ног… И когда утром взошло солнце, вражеский стан был пуст — ни воинов, ни царедворцев, ни вельмож. Все они позорно бежали, спасая свою шкуру. Не удалось спастись бегством только их повелителю, которого димчова дружина на рассвете нашла в пустой бочке.

— Пощади меня! — упал дрожащий царь в ноги Димчо. — Бери, что хочешь, все отдам, только не губи! Есть у меня груды золота, есть груды драгоценных камней, есть табуны быстроногих коней — все будет твое, даже любимого пса отдам, только будь милостив, даруй мне жизнь!..

— Все твои богатства достанутся тем, кого ты грабил, злодей! — вскричал Димчо. — А тебя не я буду судить, а сироты, которых ты лишил отцов, вдовы, которых ты лишил мужей. Берите его! Вяжите!

Тут подоспел народ из разоренных врагом городов и сел. Тысячи мужчин, женщин, стариков и детей. И каждый хотел поднести в подарок Димчо и его отважной дружине самое дорогое, что удалось спасти от ворогов. Каждый зазывал Димчо к себе в гости. Только Димчо провел в освобожденной стране всего девять дней и девять ночей. Он пил, ел и веселился, а на десятое утро распростился с народом и со своей верной дружиной, пожелал им отправить своего царя за темные леса, за высокие горы, и снова пустился в путь-дорогу…

Оставшись в одиночестве, Димчо первым делом посмотрел на перстень. Теперь он сверкал-переливался в лучах зари, но золотым еще не стал, еще не засиял на руке, словно звезда.

— Засияет, еще не конец земли, и дорога ведет дальше. Справлюсь с делом потруднее, и станет мой перстень золотым! — сказал себе парень и, беззаботно посвистывая, зашагал вперед.

А земля и вправду велика!

За каждым холмом открывалась новая долина, шире и просторнее предыдущей. А за каждой долиной возвышались новые горы, еще выше и круче. И сколько муки, сколько страданий и неволи было на прекрасной этой земле! Всюду радость была мала, как слезинка, а горе велико, как океан. Добро было робким, как серна, а алчность — ненасытной, как голодный волк. Много, много дела было всюду для Димчо…

Три года ходил парень по измученной земле.